КАК В РАЗВЕДКЕ: НЕЛЬЗЯ ОШИБИТЬСЯ
Служба закону и защита людей — не только профессия, но и призвание
Команда краевых следователей Следственного комитета подбирается тщательно и не из случайных людей. Вот пример — 26 лет, высшее образование, служил в ГРУ, прошел школу полицейского дознания. Анкетные данные впечатляют. А как сам человек-то? Поговорим и узнаем. Знакомьтесь — старший следователь Новоалександровского межрайонного следственного отдела СУ СКР по СК лейтенант юстиции Илья Алферов.
По-взрослому
Военно-врачебная комиссия не ставила группу «А» – категорию годности к службе, дававшую возможность попасть в разведку. Причина до обидного банальна, дескать, сломан нос. Ну да, сломан, еще в школе с кем-то подрался, бывает. Экстренно лег в больницу, где сделали хирургическую операцию по выпрямлению носовой перегородки. Готовился полгода: качался, бегал, похудел на семь килограммов, стал подтягиваться на перекладине 20 раз – положенный минимум. Кандидатов в разведчики было 140. «Покупатели», приехавшие в крайвоенкомат из воинских частей, взяли 12. Илья Алферов оказался в числе счастливчиков. Своей цели, поставленной в 2013 году, он достиг: проходить срочную его направили в ГРУ – Главное разведывательное управление Генерального штаба Вооруженных Сил России. В легендарную спецслужбу, равной которой, по признанию даже западных экспертов, в мире нет.
— Я знал, что там очень трудно, — признается Илья. – Но в каких-то других войсках мне было бы скучно. А ГРУ – это нешуточные испытания, все по-взрослому. Настолько, что даже папа, кадровый военный офицер, узнав о принципиальности моего намерения, спросил: «Ты уверен?» Я ответил утвердительно, и меня поддержал товарищ отца, Михаил Иванович, генерал в отставке.
Понимание
Первые примеры твердости духа и правильного мужского поведения преподал Илье Алферов-старший — Владимир Евгеньевич. Военный авиатехник, полковник, человек с сильным характером, высокой самоорганизацией и широким кругозором. С 1996 года, когда семья переехала из Ашхабада в Ставрополь, вышел в отставку и стал трудиться в руководстве таможней.
— Я всегда воспринимал его как заступника семьи и, да, страны, конечно, это ж его профессия – Родину защищать, — признается Илья. — В детстве с ним было надежно и спокойно. И у меня с ранних лет возникло понимание того, что и я должен стоять на страже родных и близких. Ведь если не будет тех, кто отвечает за других людей, тогда и государство как институт перестанет существовать. А отец всегда отличался и отличается высокой ответственностью. Когда я после школьных уроков приходил на таможню, то видел, с какой теплотой, искренним обожанием и доверием к нему относятся его сотрудники.
Высота
Стать разведчиком парень твердо решил еще в Ростове-на-Дону, будучи студентом юридического факультета Северо-Кавказской академии государственной службы при Президенте РФ. Сдав выпускные экзамены на «отлично», попал в учебку. Два месяца бега и физических нагрузок в полной экипировке. С бегом он не дружил, не спортсмен, но пришлось выкладываться, чтобы соответствовать. Тем более что отсев был ощутимый: из 80 новобранцев осталось около полусотни. О важности подхода к занятиям свидетельствовало то, что у каждой группы из 12 человек были командир и «замок» — заместитель на солдатском языке. Затем роту передислоцировали, и начались уже специальные дисциплины: горная подготовка, минирование, освоение оружия и работа с боевой техникой. Десантирование. О! Илья ужасно боялся высоты и, когда узнал, что придется иметь дело с парашютом, испытал настоящий шок.
— Наверное, легче было умереть, нежели не прыгнуть, — сейчас улыбается Алферов. – Как бы я выглядел в глазах сослуживцев, если бы отказался?! Интересно, что страшно было «падать» с учебной вышки – земля же вот она, перед глазами. А первый прыжок с вертолета с высоты 800 метров уже не казался чем-то запредельным. Ведь вначале он отрабатывался до мельчайших деталей в теории, перед полетом. Ну а потом, на вертушке, каждый действовал на автомате. К тому же нас хорошо готовили психологически. Но, конечно, первый шаг — он всегда трудный. Помню, после контрольного сигнала в вертушке, когда я чуть замешкался, ко мне подошел старший лейтенант Михаил Филюшин и спросил: «Ты где служишь, солдат?» Я ему: «В военной разведке!» И — пошел.
Старлей
Об этом офицере Илья отзывается с большим уважением. Научился у него многому. Старлей Филюшин – ветеран боевых действий, в результате ранения получил перелом шейки бедра, долго восстанавливался, однако так и не избавился от физических страданий. Но, что поразительно, во время занятий бегал быстрее своих подопечных! Правда, когда начинал прихрамывать во время марш-броска на четвертом — пятом километре дистанции, срочники понимали, каких усилий ему стоило преодолевать такую пытку. Только он старался ни за что этого не показывать.
— Бывает, бежишь по пересеченке в полном снаряжении, чувствуешь, как из тебя уходят силы, и падаешь в изнеможении, — описывает армейские будни Илья Алферов. – Сам себе удивляешься, ведь не новичок уже, месяцев восемь отслужил, но нагрузки дают о себе знать. И тут рядом возникает Филюшин и не столько удивляется, сколько констатирует: «Ты что, упал?» Собираешь всю волю в кулак, поднимаешься и рапортуешь: «Никак нет, товарищ старший лейтенант!» И командир приказывает: «Тогда вперед!» И думаешь, если он так может, почему я не могу?! Воля у старлея железобетонная, и когда ты это ощущаешь, то все твои проблемы кажутся какой-то смешной мелочью.
Мои ребята
Так называет Илья сослуживцев и жалеет, что не все они живут в Ставрополе – чаще б виделись. Год армии невероятно сплотил группу: столько трудностей преодолено вместе, столько «соли съедено»! На учениях, в сложных ситуациях он остро ощущал боль, когда видел, что больно товарищу. И спешил на выручку.
— Конечно, как и, наверное, каждый срочник, я с нетерпением ждал дембеля, но когда пришла пора увольняться, чуть ли не с ужасом подумал: как же я буду без этих пацанов?!
После демобилизации предложили службу по контракту – отказался. Высшее образование намеревался использовать по назначению («люблю науку юриспруденцию!»). В армии определился с выбором на будущее: стану следователем! Почему? Да чтобы, когда дети и внуки через много лет спросят, что ты, мол, совершил хорошего в жизни, не было бы повода краснеть.
— Безусловно, любые профессии важны, но мне хочется сделать что-то конкретное и полезное для общества! – делится настроением Илья Алферов. — Не только для своей семьи и близких, а именно для всех. И вот стараюсь: служу закону и защищаю людей.
Связь
Однако к следствию путь сложился непростым. После армии два года трудился в полицейском дознании Промышленного района Ставрополя. Начал с «земли», с азов, что оказалось весьма полезным сейчас. Но в какой-то момент устал от разбирательств с разбитыми носами, украденными велосипедами и похищенными шмотками из магазинов. В 2015-м подал документы в кадровый резерв Следственного управления СКР по СК. Через три месяца стал следователем Новоалександровского межрайонного следственного отдела.
За два неполных года расследовал и направил в суд не один десяток уголовных дел. Характер их, понятно, разный, потому и приходилось осваивать медицину, экономику, прочие премудрости, дабы суметь добраться до истины. Как, допустим, доказать умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК РФ)? Точнее, потерпевшей – ею была пенсионерка одного из сел района. Пьяный великовозрастный сын в очередной раз наведался к матери, потребовал денег и, получив отказ, разъяренный избил женщину-инвалида. Да так, что сломал несчастной обе ноги и тазовые кости. Старушка долго лежала в больнице и умерла от пневмонии. Кто виноват в ее смерти? И при чем здесь сын, ведь она находилась в медучреждении, а после того зверского избиения прошло немало времени. Вот эту неочевидную связь, если таковая имела место, и нужно было установить следователю. Процессуальные действия, комплексные экспертизы, содействие медицинских специалистов. В суде поначалу даже спрашивали, почему вообще-то врачей не привлечь к уголовной ответственности? Илья Алферов склонялся к иной версии, изучив громадный объем литературы и документов. Шутит, что за четыре месяца, пока велось следствие, получил, возможно, некий процент медицинского образования. Но нашел и, главное, доказал связь, а подсудимый отправился в исправительную колонию на шесть с половиной лет.
Бармен
Вот еще головоломка. В сельское кафе пришла компания парней, уселась за столик, вела себя шумно и вызывающе. Самый «веселый» из беспокойной братии стал бросать стаканы в бармена, видимо, вместо извинений за то, что должен был немалую сумму. А бармен-то в тот вечер был один в заведении, но не побоялся, вышел из-за стойки и направился к должнику. Тот вскочил и на справедливое требование отдать деньги стукнул кредитора по голове. Работник кафе упал и… умер. Затылочная кость оказалась пробитой. На допросах все члены компании упрямо твердили, дескать, никто погибшего не трогал, он сам поскользнулся на кафельном полу. Свидетелей, стало быть, нету, и камер видеонаблюдения на стенах не имелось. Тупик. На место происшествия Илья Алферов выезжал вместе с опытным товарищем – старшим следователем Андреем Солошенко.
— С удовольствием наблюдал «высший пилотаж» — классную работу моего наставника, — рассказывает Илья Владимирович. – С его помощью мы сумели убедить одного из приятелей должника поведать правду. Позже «поплыли» и остальные собутыльники, изменив первоначальные показания. Вскоре я уже направил в суд уголовное дело по обвинению селянина в причинении смерти по неосторожности (ст. 109 УК РФ)…
Знак
Немало времени ушло на распутывание, казалось бы, простого случая. Работник ремонтно-строительной организации переносил дорожный знак. Положил железяку на плечо и топал по территории предприятия. Проходя мимо невзрачной будки, случайно зацепил ее этой металлической конструкцией. Но в будке-то оказалась точка входа в подстанцию, принимавшая подачу высоковольтного тока. Мужчина в мгновение ока сгорел заживо. Следователю Алферову необходимо было установить ответственного за безопасность труда. Однако сложность состояла в том, что крупная организация обладала большим объемом правовых документов, причем невероятным образом пересекающихся между собой: получалось, что на один филиал можно было назвать пять — семь энергетиков, каждый из которых в принципе нес ответственность за произошедшее. Конечно, все отрицали вину, не признавались, кто конкретно должен был закрыть вход в подстанцию металлическим щитом. А сделать это надо было, как выяснилось, еще несколько лет назад. Забыли. Думали, никогда ничего не случится. Виновного энергетика Илья Владимирович таки вычислил, разобравшись в хитросплетениях документации (семь коробок с бумагами) и объяснениях экспертов. Халатный специалист организации был осужден.
— Если образно, то следователь рисует картину расследования, нанося нужные штрихи и мазки различных типов: длинные, короткие, густые, фактурные, — говорит Илья Алферов. – А потом представляет эту картину суду. Весь вопрос в том, хватит ли мастерства, терпения и самоотдачи, чтобы не «дорисовать» чего-то лишнего или не забыть главного. Тут, как в разведке, нельзя ошибиться.
Игорь ИЛЬИНОВ
Фото автора
