РОКОВОЙ ДАНТЕС
Каким был человек, убивший гения русской литературы?
10 февраля (по новому стилю) 1837 года остановилось сердце Александра Сергеевича Пушкина. За два дня до этого он был тяжело ранен на дуэли с Дантесом. Трагическое событие произошло на Черной речке, и это глухое местечко под Санкт-Петербургом приобрело громкую известность на все последующие времена, а день смерти поэта вот уже почти два века отмечается как день памяти гения русской литературы.
Модный иностранец
Скандал, предшествовавший дуэли, достаточно подробно описан в нашей литературе, однако всех до сих пор интересует вопрос: кто же он такой, тот человек, который посмел поднять руку на славу русской литературы? Нет возможности в небольшой статье остановиться подробнее на личности убийцы А. С. Пушкина, но по некоторым данным все же можно составить облик Дантеса, моральные качества которого сыграли определенную роль в разыгравшейся трагедии.
В те дни в светских салонах только и говорили что об отношениях жены Пушкина Натальи Николаевны и Жоржа Дантеса, который недавно явился в Санкт-Петербург. Своей красотой и репутацией славного малого он уже успел завоевать обожание женщин и симпатии таких же, как он, светских гуляк. Дантес практически не говорил по-русски, но это не мешало ему делать карьеру кавалергарда, ради которой он и явился в Россию, ведь в его кругу и даже на службе все говорили по-французски. Впрочем, барон Жорж-Шарль Дантес, родившийся в Эльзасе, «сильно онемеченной области Франции», прекрасно говорил и по-немецки, поэтому в России его некоторые считали больше немцем, чем французом. И к этому были основания: его мать графиня Мария-Анна-Луиза Гацфельд была чистокровной немкой, как и бабушка – баронесса Райтнер фон Вейль.
Первоначальное образование Дантес получил в Эльзасе, а потом поступил в Бурбонский лицей, находившийся в Париже. Здесь давали классическое образование, и если Дантес окончил этот лицей (вполне вероятно, но точно не известно), то он был достаточно подготовлен для беседы в салонах. Продолжил свое образование Жорж, как уверял его отец барон Жозеф-Конрад Дантес, в Сен-Сирской военной школе, куда поступил по конкурсу «четвертым из ста пятидесяти». Это свидетельствует о его достаточно высоких успехах. Правда, проучился он всего десять месяцев и, не желая служить королю Людовику-Филиппу, уволился, а через некоторое время оказался в России благодаря протекции нидерландского посланника Геккерна, который якобы усыновил Жоржа.
Мнения представителей русского общества об образованности Дантеса были весьма противоречивы, однако ничто не мешало «модному иностранцу» чувствовать себя совершенно свободно в светских салонах российской столицы, где ему прощали даже нелепые выходки. Вот что писал близкий друг
А. С. Пушкина П. В. Нащокин русскому историку и литературоведу П. И. Бартеневу: «Дантес был принят в лучшее общество, где на него смотрели как на дитя и потому многое ему позволяли, например, он прыгал на стол, на диваны, облокачивался головой на плечи дам и пр.» И по свидетельству близкого друга поэта, известного русского библиофила и библиографа, автора эпиграмм и шуточных стихов
С. А. Соболевского, поначалу «Пушкину чрезвычайно нравился Дантес за его детские шалости». Однако, когда имя Дантеса стали соединять с именем жены А. С. Пушкина Натальи, поэт отказал ему от дома, несмотря даже на то, что тот, пытаясь замять скандал, женился на ее сестре – Екатерине Гончаровой.
Дантес, плохо говоривший по-русски, не имел представления о творчестве поэта, который уже тогда, еще при жизни, заслужил славу великого. И когда повеса целился в Пушкина, то целился просто в неугодного ему человека. Жорж воспринимал поэта как мелкого чиновника при дворе, мужа красивой женщины, за которой открыто волочился. Не исключено, что она действительно тронула его сердце.
Виновата ли Натали?
Никто никогда не узнает истинных отношений, возникших между блистательным любимцем салонов Жоржем Дантесом и одной из красивейших женщин русского двора того времени Натали Гончаровой-Пушкиной. Можно только предположить, что Наталья Николаевна снисходительно принимала ухаживания модного кавалера. А какой женщине не льстило внимание красивого молодого человека? К тому же им было всего по двадцать пять, а Пушкину – на тринадцать лет больше. Поэт, озабоченный делами и долгами, не любил светских раутов, но вынужден был сопровождать жену. Она же охотно танцевала на балах, а с некоторых пор все чаще с Дантесом.
Многие потом ставили в вину Натали ее якобы легкомыслие. Но тут все-таки стоит поразмыслить над ее образом жизни до и после замужества. Выросла она в Полотняном заводе, в семье, которая постоянно нуждалась в средствах, и, как всякая девушка, да к тому же хорошенькая, мечтала о нарядах и балах. Будучи фактически бесприданницей, Натали не могла рассчитывать на хорошую партию, а брак с известным поэтом открывал ей дорогу в блестящий Петербург. В свои восемнадцать лет она была почти ребенком (и, как уверяют современники, «с почти детским личиком») без сформировавшегося мировоззрения. К тому же она и после брака долго не могла избавиться от природной робости девушки, воспитанной в деревенской глуши.
Как писала близкая знакомая Гончаровых Надежда Еропкина, «Наташа была действительно прекрасна… Но главную прелесть Натали составляли отсутствие всякого жеманства и естественность. Большинство считало ее кокеткой, но обвинение это несправедливо. Необыкновенно выразительные глаза, очаровательная улыбка и притягивающая простота в обращении, помимо ее воли, покоряли ей всех».
Внешний облик поэта того времени, засвидетельствованный литературным критиком К. А. Полевым, безусловно, сильно проигрывал: «В 28 году Пушкин был далеко не юноша, тем более что после бурных годов первой молодости и после тяжких болезней он казался по наружности истощенным и увядшим, резкие морщины виднелись на его лице…»
Сопоставляя два этих образа, трудно себе представить, чтобы Натали выходила замуж за А. С. Пушкина по любви. И с его творчеством к тому времени она была слишком мало знакома и вряд ли по-настоящему могла его оценить. Но жизнь в семье, общие заботы сближают людей, наступает привычка, которая иной раз сильнее любви, а у них к 1837 году было уже четверо детей.
Красивый француз мог произвести впечатление на женщину, не знавшую настоящей любви. Но в ней было качество, которое поэт еще до женитьбы отметил в своей будущей супруге – «способность к безукоризненной верности». И хотя Пушкин считал, что его жена – «чистейшей прелести чистейший образец» и по сути своей безгрешна, на балах он мучился от неоправданной ревности. Вот что писала его сестра Ольга: «Брат говорил мне, что иногда чувствует себя самым несчастным существом – существом, близким к сумасшествию, когда видит свою жену разговаривающей и танцующей на балах с красивыми молодыми людьми, уже одно прикосновение чужих мужских рук к ее руке причиняет ему приливы крови к голове, и тогда на него находит мысль, не дающая ему покоя, что жена его, оставаясь ему верной, может изменить ему мысленно…»
Был ли прав поэт, думая подобным образом о жене и Дантесе, подогреваемый к тому же различными толками на этот счет, определенно теперь никто сказать не может. Да и тогда не было единого мнения, но разные толки и гнусное письмо, полученное Пушкиным, сыграли роковую роль: дуэль состоялась, поэт погиб.
Потеря нации
В холодный зимний день в доме номер 12 на набережной Мойки, который стал последним пристанищем поэта, у его тела – жена и близкие друзья. А на улице продолжали стоять толпы людей, которые в течение двух дней ожидали известий о состоянии тяжело раненного поэта.
30 января (по старому стилю) 1837 года в № 5 «Литературных прибавлений» к «Русскому инвалиду» был напечатан некролог, составленный писателем
В. Ф. Одоевским: «Солнце нашей поэзии закатилось! Пушкин скончался, скончался во цвете лет, в средине своего великого поприща!.. Более говорить о сем не имеем силы, да и не нужно: всякое русское сердце знает всю цену этой невозвратимой потери, и всякое русское сердце будет растерзано».
В дом на набережной Мойки, ставший отныне знаменитым, приходили проститься с Александром Сергеевичем не только его друзья, близкие, но и совсем не знакомые с ним люди, почитавшие талант поэта.
Сколько бы лет ни прошло после смерти А. С. Пушкина, в этот день непременно проводятся самые разные мероприятия, посвященные памяти поэта. О значении его творчества очень образно сказал известный русский критик Н. А. Добролюбов, писавший в 1857 году: «Прошло двадцать лет со времени смерти великого поэта. Умолкли личные страсти и предубеждения против него, охладели и пламенные увлечения тогдашних юношей. Русская публика привыкла к имени Пушкина, как своего великого, национального поэта. Она до сих пор его перечитывает и наслаждается живою прелестью его стихов». Дань великому поэту отдают и нынешние почитатели его таланта.
Идиллия ДЕДУСЕНКО
КСТАТИ
Прядь на память
Среди прочих посетителей дома, в котором лежал умирающий Пушкин, был и студент филологического факультета Петербургского университета Иван Тургенев, ставший потом известным писателем.
Благодаря ему сохранилась прядь волос поэта, о чем свидетельствует записка, оставленная уже шестидесятилетним писателем: «Клочок волос Пушкина был срезан при мне с головы покойного его камердинером 30 января 1837 года, на другой день после кончины. Я заплатил камердинеру золотой».
Волосы поэта Тургенев упаковал в серебряный медальон, который был затем запаян, и не расставался с ним до конца жизни. После смерти писателя медальон перешел к французской певице Полине Виардо, с которой Тургенев был дружен, а от нее уже попал в Пушкинский лицейский музей.
