ИНОЗЕМЦЫ НА СТАВРОПОЛЬЕ
С какими проблемами сталкиваются мигранты, оказавшись в нашем крае?
В начале марта регион потрясло известие о жестоком убийстве в Кисловодске 14-летней девочки из Донбасса. Виновного нашли оперативно — это 19-летний Артём Акопян. Парень, уже попадавший в поле зрения полиции за грабёж и хранение наркотиков, пошёл на более тяжкое преступление. Его жертвой стала только начинающая жить девчушка, бежавшая с семьёй от войны в мятежной Украине.
Мы не могли пройти мимо этой жуткой истории в разговоре с экспертом по вопросам беженцев на Ставрополье преподавателем Юридического института СКФУ, кандидатом юридических наук Анной Аванесовой. Как вообще живется мигрантам на Ставрополье, с какими проблемами они сталкиваются? Эти вопросы мы задали сегодняшней гостье редакции «СГВ».
Открыли границы – дайте гарантии
Анна Артемовна Аванесова
— Анна Артемовна, жуткая гибель украинской девушки потрясла общественность. Почему, на ваш взгляд, жертвой стала именно украинская беженка?
– Это преступление чисто бытового характера. Здесь нет никакого политического подтекста. Нельзя считать, что это случилось, потому что девочка была с Украины, или к ней должно было быть какое-то особое отношение. Очень жаль, что такое произошло у нас. И подобных случаев, к сожалению, в России немало. Никто от этого не застрахован. То же самое можно сказать и о нашумевшей истории с русской девочкой Лизой в Германии. Я не думаю, что есть какая-то агрессия на территории Ставропольского края по отношению к украинским беженцам. Наоборот, когда случился конфликт два года назад, ставропольцы несли в пункты приёма беженцев из Донбасса вещи, деньги. Хотя я знаю, что были разговоры в социальных сетях о том, что «им слишком много помогают», и вообще, «мы живём гораздо хуже». Но не забывайте, что там стреляли, была угроза жизни.
Мои друзья, многодетная семья, покинули станицу Лозовую под Харьковом. Мать – гражданка России, отец – украинец. Старшего 19-летнего сына от первого русского мужа подруга уже боялась выпускать из дома. Об этом, может быть, не принято говорить, но там исчезали дети из школ. На Западной Украине был террор по отношению к оставшимся русским ветеранам.
В связи с конфликтом на Украине мы были готовы принимать беженцев. В нашем вузе сегодня по квоте учится много студентов из Донбасса, в том числе на юристов. Они прекрасно занимаются, хорошо адаптировались. Российские власти вели очень грамотную миграционную политику, когда была угроза волны беженцев из Украины. Смогли равномерно распределить их между субъектами, подготовить регионы, выделить деньги. В итоге не было коллапса.
– Если государство открывает границы для мигрантов, оно должно давать и социальные гарантии. Но это не всегда так. Почему?
– Сейчас мы видим множество беженцев на территории РФ. Статус беженца даётся очень неохотно и в других регионах страны, и в нашем крае. Большинство беженцев, прибывших с юго-востока Украины, в основном получили временное убежище. Это даёт лишь возможность ассимилироваться, временно адаптироваться, и только потом уже идет этап получения гражданства. У нас не предусмотрены ни жилищное обустройство беженцев, ни средства для выплаты им ежемесячного пособия. Могут быть какие-то акты, применимые к конкретному случаю, но Федеральный закон «О беженцах» не регламентирует обустройство беженцев, в отличие, например, от вынужденных переселенцев. Почему, например, миграционная служба не предоставляла статус беженца, мотивируя, что лучше получить гражданство России, а потом уже претендовать на статус вынужденного переселенца? Потому что как граждане России они могут получить больше льгот.
У нас есть несколько категорий мигрантов. Это лица, получившие временное убежище, беженцы, вынужденные переселенцы. Есть ещё такая категория, как лица без гражданства, которые не получили никакого статуса и не являются гражданами ни одного государства. В крае их достаточно много. Это те, кто прибыл ещё в результате армяно-азербайджанского конфликта в конце 80-х. До нашего времени многие из них почему-то так и не легализовались.
Есть граждане, которые используют нашу страну как транзит. Конечно, у нас не такой поток из Сирии, Афганистана или Ливии, как в Европе, но, тем не менее, мигранты из этих стран тоже есть. У них большие сложности с получением помощи. Есть несколько общественных благотворительных организаций, которые занимаются именно этим на Ставрополье: «Вера, Надежда, Любовь», «Мемориал».
Обоюдные риски
– С какими проблемами к вам идут чаще всего?
– Много жалоб по вопросам признания паспорта РФ недействительным. Прибывший в 90-х годах из республики СНГ человек получил гражданство России. Ему выдали паспорт сначала образца 1974 года, потом российский. За последние 5 — 7 лет в Шпаковском районе эти паспорта в массовом количестве начали считаться необоснованно выданными. Человека по сути лишают документа, подтверждающего гражданство. На людей, проживших в крае более 20 лет, вдруг начали составлять акты о признании их паспортов необоснованно выданными, перестав считать их гражданами РФ. Несчастным приходится заново проходить все процедуры: получать вид на жительство, легализоваться. Причём паспорта эти выдавали сотрудники УФМС, ранее ОВИРа. И никто ответственности за это не несёт.
Следующий пласт проблем вот в чем. На Ставрополье приезжают, как я уже сказала, и сирийцы. Существует судебная практика о невозможности их возврата на родину, поскольку там идёт война. И всё равно составляются различные административные регламенты о нарушении ими миграционного режима. Я понимаю, что ФМС выступает за порядок. Лицо, которое находится практически без документов на территории края, без легализации, миграционной карточки, представляет опасность. Особенно в свете последних событий, связанных с незаконными вооружёнными формированиями. Но немало случаев, когда человек ходатайствует о временном убежище, а ему говорят: «Приходи в миграционную службу, все документы готовы». А там его под белы рученьки и — вяжут. К сожалению, не существует некоего сита, ко всем формальный подход. С одной стороны, речь о безопасности нашего государства. С другой – необходим индивидуальный подход к каждому мигранту. Затем начинается абсолютно бессмысленная процедура обращения в суд. Составляется протокол, но суд в соответствии с Конвенцией ООН о статусе беженцев оставляет сирийца здесь. Опять же без документов. И через какое-то время ситуация вновь повторяется.
Очень многие хотят получить статус вынужденного мигранта. Особенно те, кто на самом деле является экономическим мигрантом, то есть покинул свою страну не в результате преследования по расовому или национальному признаку, а в поисках работы. Но, помыкавшись, подумал, а не получить ли статус беженца? В подобных случаях в помощи им вынуждены отказывать, потому что очень сложно найти доказательства.
— У всех этих проблем две стороны медали: из-за недостаточно налаженной работы рискуют и сами мигранты, и жители регионов, где этих людей принимают. Каков же выход, как вы считаете?
— Вы правы, ситуация неоднозначная. Мы действуем в соответствии с Конвенцией ООН о статусе беженцев и федеральными законами о беженцах и вынужденных переселенцах. Между Россией и другими странами существуют различные договорённости, международные акты, защищающие права людей. Если в результате войны человек покинул место своего прежнего пребывания и приехал в РФ, мы обязаны его принять. Должны предоставить какие-то минимальные условия для жизни, чтобы мигрант не стал преступником, не вёл асоциальный образ жизни. Иначе это будет представлять уже внутреннюю угрозу для страны. В наших же интересах делать всё возможное, чтобы все прибывающие на территорию России люди были на учете. Должен постоянно проходить мониторинг их статуса.
Однако в жизни нормы документов не всегда охватывают реалии. Основные проблемы мигрантов — вопросы легализации, нормального личностного подхода, исследования причин исхода человека с родины. Всё это надо делать, вместо того, чтобы отказывать в легализации статуса беженца по каким-то формальным причинам. Ведь иначе ситуация лишь усугубляется. Приезжий начинает испытывать трудности с трудоустройством, жильём. Когда его везде футболят, возникает весьма большая вероятность, что человек может пойти на какой-то криминал, преступление.
Ольга БОГАТЕЕВА
Фото автора, news-vendor.com
Справка
Анна Артёмовна Аванесова с 2000 по 2009 годы работала юристом Консультационного центра Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев при Ставропольском отделении Российского детского фонда. Продолжает заниматься правозащитной деятельностью и оказывать бесплатную юридическую помощь по защите прав беженцев, вынужденных переселенцев, лиц без гражданства.
Важно
Люди, которые хотят легально пребывать в Российской Федерации и (или) работать, должны пройти обязательное медобследование.
Комментирует заместитель главного врача Ставропольского краевого кожвендиспансера Дмитрий Ветлицкий: «Оформляют ли люди вид на жительство, на временное пребывание или на гражданство, они обязаны пройти ряд процедур медицинского характера. Освобождаются от этого только лица, приехавшие с частным визитом. Норма связана с федеральными и субъектовыми приказами. Мы проводим обследования на сифилис. Центр по профилактике СПИДа – на ВИЧ-инфекцию. Фтизиатры обследуют на туберкулёз, а инфекционисты — на лепру (проказу).
Перечень заболеваний для обследования мигрантов регламентирован приказами Минздрава России. Выявленные инфекции лечатся платно, если же иностранцы этого не делают, их депортируют».
