СУД ВНИКАЕТ В ПОДРОБНОСТИ
Начались слушания по нашумевшему «делу коллекторов»
В понедельник в мировом суде судебного участка №5 Ленинского района Ставрополя под председательством мирового судьи Светланы Аргуновой началось слушание уголовного дела по обвинению в самоуправстве по ч. 1 ст. 330 УК РФ. Фигурантом дела стал начальник регионального отдела по взысканию долгов по Ставропольскому краю Центральной дирекции по взысканию просроченной задолженности ООО «Сентинел Кредит Менеджмент» Станислав Котельников. В заседании выступали свидетели.
Автообзвон
История эта нашумевшая. Напомним, в начале марта коллекторы больше чем на сутки парализовали работу Ставропольской детской городской клинической больницы имени Г. К. Филлипского. Они, требуя выплаты банковского долга, числившегося за медсестрой Ириной Кравцовой, блокировали номера стационарной телефонной связи учреждения здравоохранения. Сделали это, используя программный продукт «Автообзвон». В результате такой блокады не только больница не смогла нормально работать, но и вовремя не получила медицинскую помощь девочка, поскольку ее мама не дозвонилась врачу. Тогда об этом много говорилось в СМИ. Но то были эмоции и изложение точек зрения сторон конфликта. А теперь – все по-другому: каждый из участников процесса дал подписку о правдивом изложении обстоятельств.
Итак, свидетель Светлана Егорова – заместитель главного врача по медицинской части. По ее словам, с 10 часов 23 минут третьего марта и до 14 часов 19 минут четвертого марта раздавались телефонные звонки с интервалом в минуту.
— Я поднимала трубку, и сразу же шел отбой, — говорит замглавного врача. – Стала выяснять причину. Старшая медсестра мне пояснила, что часов в девять утра третьего марта позвонил какой-то мужчина, потребовавший в некорректной форме выплату долга, принадлежащего медсестре Ирине Кравцовой. Оскорбил женщину и пригрозил, что если не получит желаемого, поставит больницу на автообзвон. И поставил. Постоянно трещал не только мой телефон, но и аппараты старшей медсестры, приемного отделения, кассы и отдела кадров. Все это время пациенты не могли реализовать свое право на доступность медицинской помощи, а порой даже секунды решают многое в жизни ребенка. Беспрестанно дающие о себе знать телефоны нервировали медицинский персонал. В частности, в приемном отделении, где каждые десять минут врач принимает нового пациента. Аппарат также пугал самих детей – маленьких, больных, с нервными расстройствами…
Конечно, сотрудники клиники обратились в полицию. Правоохранители приехали, составили протокол и приняли заявление от персонала лечебного учреждения. Однако защитник обвиняемого, адвокат Владислав Потапов, заявил ходатайство о том, чтобы было оглашено объяснение начальника хозяйственной части детской больницы Нины Ивановой. Именно она писала заявление в полицию. Но, как утверждает защитник, в материалах дела есть также и ее объяснение, что звонки прекратились не четвертого, а третьего марта. Об этом же имеется и рапорт полицейского. Ходатайство судья удовлетворила, Иванова будет допрошена как свидетель.
В случае необходимости
Затем выслушали законного представителя потерпевшей девочки, ее маму – Ларису Ромашко. Женщина поведала, что в седьмом часу вечера третьего марта дочери стало плохо: ребенок жаловался на слабость, головокружение и даже на минуты полторы потерял сознание. Родительница пыталась дозвониться в детскую больницу, поскольку девочка с самого рождения там наблюдается врачами, однако не смогла. Вначале пробовала с мобильника школьницы, потом пошла к соседке и набирала цифры на стационарном аппарате (впрочем, назвать в суде эти номера затруднилась). Что оставалось делать? Вызвала такси и вместе с дочкой отправилась в мед-
учреждение. Доктор взяла анализы и оказала помощь. Несовершеннолетняя призналась врачу, что у нее был плохой аппетит, и она целый день ничего не ела. Медики предложили госпитализацию, но получили отказ.
Гособвинитель Юлия Журавлева поинтересовалась у Ларисы Ромашко: были ли нарушены ее права в случае, когда она не могла дозвониться врачу? Да, ответила участница процесса.
А адвокат Потапов снова заявил ходатайство, но на сей раз о том, чтобы законная представительница потерпевшей все же предоставила номера телефонов, с которых совершала безуспешные попытки, и вместе с тем информацию, на кого оформлен мобильник ее дочери. Это, по словам защитника, нужно для того, чтобы узнать, действительно ли Ромашко звонила в детскую больницу или нет. Поскольку у него есть большие сомнения в правдивости показаний.
Такое обсуждение вызвало некоторый эмоциональный всплеск в зале, но судья Аргунова призвала присутствующих к спокойствию. И выяснила мнения сторон по заявленному ходатайству. Понятно, что мнения оказались диаметрально противоположными. И тогда суд постановил: к разрешению ходатайства вернуться после допроса свидетелей по делу. В случае необходимости.
И еще. Свидетель Елена Ерохина, работавшая в детской больнице врачом приемного отделения во время описываемых событий, подтвердила вечерний визит третьего марта матери и дочери Ромашко.
Ну а Ирина Кравцова рассказала, как она третьего марта, едва узнав от Светланы Егоровой о «блокаде» детской больницы (сама в тот день должна была выйти в ночную смену), стала выяснять, кто конкретно ее таким способом разыскивает:
— Обвиняемый по телефону назвал другое имя, разговаривал грубо, чуть ли не матом, угрожал. Он сказал, что если я до четырех часов вечера четвертого марта не оплачу кредит в Альфа-Банке в сумме 54 тысячи 200 рублей, то не вернусь домой или не дойду до работы. Я растерялась, расплакалась и бросила трубку, потому что восприняла эти слова как реальную угрозу моей жизни и здоровью. Больше не созванивалась…
Медсестра объяснила, откуда у нее появился долг перед банком. Она брала кредиты не только в этой организации, но еще в двух. Средства нужны были на лечение больного отца. Деньги, как могла, выплачивала: в Альфа-Банке ссудила 52 тысячи 200 рублей и погасила около 30 тысяч. Но потом одно за другим произошли страшные события в ее жизни: перед Пасхой похоронила отца, а сын умер через десять часов после рождения. Женщина попала на больничную койку, лечилась около пяти месяцев. Как вспоминает Ирина, она обратилась в Альфа-Банк с просьбой о реструктуризации займа, но ей отказали. Коллекторы же, выкупившие долг у кредитной организации, угрожали ей и ее матери. Ну а в начале марта устроили телефонную блокаду детской городской клинической больницы. Проблем по выплатам в других банках нет.
Кто «хозяин» голоса?
В судебном заседании речь также шла о следственном эксперименте, проводившемся до суда, когда Ирина должна была узнать звонившего ей человека по голосу. Откровенно призналась, что тогда сразу не могла точно определить, какой из трех: «что-то между вторым и третьим». Назвала причину – в тот раз никто не разговаривал с ней грубо, потому и трудно было понять.
Судья Аргунова спросила: «Какой-то голос из тех двух – второго и третьего — был для Ирины ближе к голосу человека, который звонил и угрожал? Или они занимали равнозначные позиции?» «Равнозначные», – ответила медсестра. А дальше из уст Кравцовой прозвучало нечто интересное:
— После следственного эксперимента следователь мне назвал фамилию, имя, отчество. Я подписала документы, протокол и уехала…
Вот этот момент мне непонятен. Если в судебном заседании можно что-то упустить из виду, когда слушаешь и стараешься глубже вникнуть в тему, то уж диктофонная запись при подготовке материала не соврет. Получается, Ирина Кравцова так и не узнала голос, сомневалась, но после эксперимента именно следователь назвал ей «хозяина» голоса?
Исходя из этого, стоит полагать, что обвинение предъявлено человеку, которого «назвали»? (Ведь именно об этом говорила медсестра!). То есть Станислав Котельников может быть не тем, кто звонил, матерился и угрожал?
Тогда кто устроил телефонную блокаду детской больницы?
Об этом, без сомненья, ставропольчане узнают, когда в результате грамотного ведения судебного разбирательства мировым судьей Светланой Аргуновой будет вынесен приговор истинному злодею. А пока следующее слушание назначено на пятницу. Продолжат допрашивать свидетелей.
Игорь ИЛЬИНОВ
Фото автора
