ДОМ УЧИТЕЛЯ СМИРНОВА
Кто жил в его комнатах до того, как он стал музеем
Дом был очень старый и с улицы казался маленьким – один этаж и всего три окошка. Но, войдя во двор, вы замечали, что он достаточно велик. К тому же имеет второй, полуподвальный этаж и несколько входов. Внутри вы нашли бы не только множество комнат, но и какие-то коридоры, коридорчики, ходы-переходы, закоулки, чуланы. Добавлю, что этот дом в Ставрополе позже стал считаться историческим памятником и был превращен в музей. Но когда я поселился в нем, он еще не обрел столь высокого статуса и служил обыкновенным жильем, которое сдавалось внаем.
С Молотова на Дзержинского
Я оказался его обитателем совершенно неожиданно. Дело в том, что в конце войны государство сделало некоторые послабления верующим, в том числе и сектантам, разрешив им открывать свои молельные дома. Хозяйка, у которой мы, живя в Ставрополе, снимали квартиру, ярая баптистка, решила сделать молельню в своем доме. (Сообщаю интересующимся его тогдашний адрес: Молотова, 214. Это на углу переулка Зеленый, который тогда назывался Леплявкиным. Сейчас на этом месте стоит многоэтажный жилой дом). Вот и пришлось нам искать новое жилье. Выручила старая бабушкина приятельница Нина Васильевна Смирнова, имевшая большой дом и сдававшая в нем квартиры. Одна из них как раз оказалась свободной и была предоставлена нам. Так я стал жильцом дома номер 105 по улице Дзержинского.
Об этом доме хочу рассказать подробнее, поскольку о нем знают не только в Ставрополе, но и далеко за его пределами. Принадлежал он когда-то учителю рисования Ставропольской мужской классической гимназии Василию Ивановичу Смирнову, который хорошо известен историкам и краеведам не только своей художественной и культурологической деятельностью на рубеже XIX и ХХ столетий, но, в первую очередь, тем, что стал учителем будущего просветителя осетинского народа, поэта, художника, публициста Коста Хетагурова. Дом памятен еще и тем, что Василий Иванович поселил в нем своего знаменитого ученика. Нина Васильевна была младшей из трех дочерей учителя. Впоследствии дом у нее выкупили и устроили в нем Музей Коста Хетагурова. Позже там размещались литературный отдел Краеведческого музея и еще какие-то музейные структуры.
Хозяйка дома Нина Васильевна, еще не старая женщина, была очень милой, приветливой. Она охотно и подолгу разговаривала на разные темы со мной, 14-15-летним мальчишкой. Довольно много рассказывала мне о знаменитом постояльце, пробудив у меня интерес к этому замечательному человеку. Позже, переехав в Пятигорск, я начал собирать материалы о его жизни в нашем городе-курорте и, в конце концов, написал об этом книгу «Счастливые дни».
«Тут была кровать, там – пианино»
Теперь о доме. Нам досталась одна из самых больших комнат с двумя окнами на улицу, которая, скорее всего, была когда-то гостиной. На одной из ее стен ясно виднелись следы заделанного прохода в соседнюю комнату с аркой наверху. Позже, побывав в музее Коста Хетагурова и зайдя в главный экспозиционный зал, я рассказывал удивленным сотрудникам: «Вот здесь стояла моя кровать, там находилось пианино, а тут я учил уроки…»
Имелись в доме, по крайней мере, еще три или четыре комнаты, где жили постояльцы. Через стенку от нас (в комнате с крайним левым окном на улицу) жила одинокая дама с дочерью. Две комнаты в самой высокой части дома, справа от коридора, который вел в нашу комнату, жила семья слесаря Соколова, чинившего нам всем примуса. Кажется, была в доме еще одна комната, рядом с комнатой Нины Васильевны, где тоже жила квартирантка, но в моей памяти она не сохранилась. Зато хорошо помню двух девушек — студенток музыкального училища. Одна из них, очаровательная блондинка Люба Рыкус, уже считалась настоящей артисткой, выступала перед публикой. Жили девушки вместе с Ниной Васильевной в другой большой комнате, видимо, бывшей столовой, окна которой выходили на веранду. Не исключено, впрочем, что это была студия-мастерская отца хозяйки.
Разумеется, у дома были чердак и подвал. На чердаке хозяева сваливали всякий хлам, а мама сложила там свою нотную библиотеку, для которой в комнате не нашлось места. Иногда я с удовольствием копался в ней. В просторном подвале хранили дрова и уголь, а свободный уголок у окна я приспособил под… фотолабораторию, где овладевал искусством фотографии, и за это был безмерно благодарен подвалу в доме Смирнова.
Напротив – парк, до школы – два шага
Во двор вели дверь, расположенная рядом с парадным входом, и «черный ход» с задней стороны дома, где был пристроен туалет. Именовался он «люфт-клозет», поскольку водяного слива не имелось. Его заменяла высокая вытяжная труба. Мне доводилось потом читать о подобных «заведениях» в старых дворянских усадьбах, и в таких случаях я всегда вспоминал дом Смирнова. Пользовалась этим «удобством» только хозяйка, для жильцов во дворе стоял дощатый «туалет типа сортир». Там же находился и колодец. Водой Ставрополь снабжался тогда плохо. За питьевой приходилось ходить к водоразборной колонке метров за триста, а в колодце брали воду для стирки, купания и т. д. Во дворе находился небольшой флигелек, тоже сдававшийся внаем.
От флигеля и до улицы, отделенный от нее невысоким каменным заборчиком тянулся участок, который использовали под огород. За флигелем начинался запущенный фруктовый садик. Дорожки там были без покрытия, обрамленные дерном. Что касается деревьев, то помню там только сливы, да, кажется, еще кусты сирени. Слева над садом возвышалась стена соседнего дома № 107 – это был большой коммунальный дом с множеством квартир. Следующий дом № 109 занимало общежитие крайкома партии. Ниже нас в доме №103 жил известный врач Багдасаров. Его сын Эмма (видимо, Эмилий или Эммануил) был известным в городе футболистом.
Жизнь в самом центре очень радовала и маму, и меня, ведь теперь до школы было два шага. Удобнее, да и приятнее было ходить на занятия через парк. Один из входов в него располагался напротив нашего дома, другой – рядом со школой. Сразу за «нашим» входом начинался, пожалуй, самый поэтичный уголок парка – небольшой овражек с ручьем, впадавшим в пруд. Симпатичный мостик через него позволял остановиться, чтобы полюбоваться прозрачной водой и плававшими в ней рыбками. Над прудом и оврагом нависали густые кроны вековых дубов. Далее надо было идти по каштановым аллеям. Они радовали меня, как и улочки, окружавшие парк. Так, на Комсомольской улице, близ нашей школы, стояло несколько живописных особнячков. Своеобразным продолжением парка служила утопавшая в зелени улочка, носившая имя Коста Хетагурова.
«Опель-Адмирал» мимо проезжал
Улица Дзержинского, застроенная красивыми зданиями, была довольно тихой в районе нашего дома. Видимо, потому что была почти целиком занята «органами», которые оберегали свой покой. Неподалеку располагалось краевое управление милиции. Напротив в изящном здании, позже занятом Музеем изобразительных искусств, находился Клуб имени Гофицкого, где правоохранители проводили досуг. Немного выше серело здание краевого НКВД, а чуть ниже нашего дома в красивейшем особняке жил начальник этого учреждения. В своем автомобиле марки «Опель-Адмирал», единственном в Ставрополе, он по несколько раз в день проезжал мимо нашего дома, следуя на службу и обратно.
Дом учителя Смирнова, в отличие от предыдущей квартиры, оставил у меня самые приятные впечатления. Я с удовольствием вспоминал о нем, тем более что эти мои сведения неожиданно оказались востребованными. Приступив к написанию этой главы своих воспоминаний, я попросил ставропольских друзей посмотреть, что сейчас происходит с домом. Их поход туда оказался на редкость удачным – они познакомились с недавно назначенной заведующей филиалом Ставропольского государственного музея-заповедника имени Г.Н. Прозрителева и Г.К. Праве, который должен открыться в доме В.И.Смирнова и стать Музеем-усадьбой художника-академиста В.И. Смирнова с мемориалом К.Л. Хетагурова. Узнав от них о существовании человека, который жил в доме, когда тот еще сохранял свой первоначальный вид, Светлана Станиславовна Сачук забросала меня вопросами. И это побудило меня особенно старательно записывать все, что я знал о доме и его обитателях. Так в моем повествовании оказались мелкие, не слишком значительные детали, которые, надеюсь, будут любопытны и читателям газеты.
Вадим ХАЧИКОВ, заслуженный работник культуры РФ
Фото Виктора Нестеренко
