«ОБ ОБЛАВАХ СООБЩАЛИ ПО ЦЕПОЧКЕ»
Из воспоминаний о военном детстве профессора Древаля
Вадим Евгеньевич Древаль
Вадим Евгеньевич Древаль родился 24 августа 1932 года в Пятигорске. Здесь он окончил мужскую среднюю школу № 1 (обучение в середине прошлого века было раздельным). Затем поступил в Московский институт химической технологии им. М. В. Ломоносова. Работал на одном из заводов в Свердловске (ныне г. Екатеринбург), преподавал в Уральском университете. Защитил кандидатскую, а после переезда в Москву — докторскую диссертацию. Был профессором института нефтехимического синтеза им. Топчиева Российской академии наук, ведущим научным сотрудником РАН, членом редколлегии международных научных журналов.
Вадим Евгеньевич оставил воспоминания о тяжёлом времени, когда родной город был занят врагом. Мемуары профессора Древаля хранятся в музее боевой славы Центра военно-патриотического воспитания молодёжи Пятигорска. Юнармейцы Поста № 1 (как часто называют Центр) не только несут вахту у Вечного огня, они изучают историю Отечества на Уроках мужества. И всем, кто неравнодушен к прошлому родной страны, воспоминания очевидца будут интересны.
Вадим Евгеньевич часто бывал в Пятигорске, где похоронены его родители. Встречался с учениками своей школы и юнармейцами Поста № 1. Рассказывал о военном времени, о том, каким запомнил его мальчишкой — ровесником своих слушателей. Древалю очень хотелось, чтобы в родном городе не забывали о тяжких испытаниях, которые выпали на долю его поколения…
Прикрыли дети
«Отец погиб в ноябре 1941 года. Когда летом 1942-го к Пятигорску приблизились немцы, мать со мной (мне 10 лет) и братом Алексеем (ему 5 лет) сами уйти не могли. А надо было: мать была кандидатом в члены партии и работала в горкоме партии. Горком уехал, нас не взяли, и мы остались.
Когда в город уже входили немцы, не все наши солдаты успели выбраться из Пятигорска. Бойцам помогали взрослые и дети.
Мы жили на оживлённом перекрёстке, на углу ул. Крайнева и Кирова, а моя приятельница Людмила Георгиевна Дубровская — на соседнем углу, где сейчас Дом быта. Она помнит, как к ним во двор зашёл наш раненый солдат, а там уже были немцы. Дети сделали вид, что играют и прикрыли его. Потом ему вынесли гражданскую одежду, он переоделся и ушёл. Примерно так же было и в нашем дворе. После оккупации к нам домой заходил наш офицер. Он благодарил жителей двора за то, что они снабдили его гражданской одеждой и тем самым дали возможность скрыться.
Вплоть до расстрела
Сразу после прихода немцев, когда вокруг ещё горели по нескольку дней дома, по городу стали развешивать приказы: евреям — зарегистрироваться, коммунистам — зарегистрироваться. За уклонение грозила кара. Чем дальше, тем угрозы становились жёстче — вплоть до расстрела. После регистрации и приказа надеть шестиконечные звёзды еврейское население (в основном стариков, женщин, детей, ведь мужчины были на фронте) собрали, вывезли и расстреляли в районе Минеральных Вод в противотанковых рвах. Об этом все знали. Уже потом наша чрезвычайная комиссия установила, что на Кавминводах так погибло около 12 тысяч человек.
Нас это тоже едва не коснулось. Кто-то донёс, что мы якобы евреи. Нашим документам (советским) не поверили. Но у мамы сохранился ещё дореволюционный паспорт бабушки с записью о детях и их крещении. К тому же в местной церкви были записи о рождении и крещении моего отца. Вот так и уцелели.
Вообще-то подлостей было мало. Люди сочувствовали и помогали друг другу. У нас во дворе одна женщина- еврейка уцелела. Она не зарегистрировалась и всю оккупацию провела в квартире, лишь изредка выходя из неё. Немцы интересовались, есть ли во дворе евреи, но никто из соседей её не выдал. Моя приятельница видела, как мимо вели группу евреев. Конвоир зазевался, и какой-то мужчина со стороны выхватил из колонны мальчишку, зажал ему рот рукой и спрятался с ним в подъезде.
После евреев принялись за коммунистов. Но маме кто-то передавал по цепочке о времени облав. Как-то пришли ночью, но мать скрывалась в другом месте. Нас с братом немцы не тронули. В другой раз мы всей семьёй перед облавой успели перебраться к друзьям. Некоторые коммунисты остались в оккупации сознательно. Мать однажды встретила главного врача родильного дома Переверзеву. Она была не только главврачом, но и секретарём парторганизации. На мамин вопрос о том, почему она в городе, Переверзева ответила: «Милая, не могла же я оставить своих женщин».
Ни о каком героизме доктор Переверзева, очевидно, не думала. Просто выполняла свой человеческий долг. Немцы её расстреляли.
Выпить чаю с хлебом
После оккупации жизнь и взрослых, и детей, особенно первые годы, была нелёгкой — недоедание, голод… Порой очень трудно было донести целым до дома паёк хлеба, который получали по карточкам. Была мечта: вот всё это кончится, и можно будет выпить настоящего чаю с настоящим хлебом. Выручали огороды. Выращивали картошку, кукурузу, подсолнухи на масло. Работа была тяжёлая. Вскапывали, сажали, пололи, окучивали, убирали и таскали урожай на себе. У матери было больное сердце, брат совсем мал. И всем этим я, в основном, занимался сам. До сих пор у меня нет приязни к сельскому хозяйству.
Долго не было электричества, пользовались коптилками, керосиновая лампа — роскошь. Не было толком даже спичек. Бегали с полоской бумаги по соседям за огоньком или приносили горящий уголёк в горшке. С топливом, особенно зимой, трудно. Часто ходили на Машук и рубили лес на дрова. Лесники нас гоняли, отбирали топорики и ножовки, а они были в большом дефиците. Поэтому часто приходилось использовать просто столовые ножи. Конечно, много ими не нарубишь. А нарубишь — много не утащишь. И если присмотреться к лесу на Машуке, то и сейчас видно, что многие уже старые деревья растут по несколько стволов от одного корня. Они выросли от тех пеньков, которые появились в то далёкое время…
Во многих семьях отцы погибли на фронте. Матери надрывались долго ещё после войны, чтобы прокормить детей. Мы, конечно, отбивались от рук и, хотя помогали им чем могли, довольно много шкодничали. Кое у кого было оружие. У меня, например, были раздолбанный пулемёт, немецкий карабин, шашка и пистолет «ТТ». У моего друга — немецкий пистолет-Браунинг. Устраивали стрельбу на Машуке. Порой это очень плохо кончалось. Однажды я сам, не пойму зачем, забрался на склад с боеприпасами и, сидя на ящике со снарядами, разряжал мины. Но как-то пронесло.
Это наша с тобой биография
Урок мужества. 2016 г.
Уже через несколько дней после прихода наших зимой 1943 года в школах наладили занятия. В классах было холодно, сидели в пальто. Руки обмороженные, распухшие и в ссадинах. С тетрадями плохо. Кое-кто использовал вместо них старые книги, в которых писал между строчек. Школа нас подкармливала и выдавала по кусочку хлеба размером со спичечный коробок.
Порой сбегали с урока целым классом. Оказывались где-нибудь в развалинах сгоревших домов, на Подкумке или на Машуке. Приносили в школу боеприпасы. Однажды дело кончилось взрывом, погиб военрук и кое-кто из ребят. Многие учителя проявляли настоящий героизм, чтобы справиться с нашей вольницей и сделать из нас нормальных людей. Наш классный руководитель З. С. Никитина могла зайти к нам домой в половину восьмого утра, когда мама не ушла ещё на работу, а я не сбежал куда-нибудь под Машук. Среди учителей было много хороших специалистов по математике, физике, географии, истории… Среди них — участники и инвалиды войны. Нас всячески пытались заинтересовать, организовывали кружки, походы за город.
Мы были достаточно дружные и, по сути, не понимали, что такое разные национальности. Однажды у нас в классе училось три Кости — «Кота»: Мурмуридис (грек), Русланцев (русский) и Арутюнов (армянин). Отличались они только по степени хулиганистости и количеству плохих оценок.
Школу я окончил в 1950 году. Прошло уже 5 лет после Победы. Жизнь как-то налаживалась, отменили карточки на продукты. Впереди было будущее. В конечном счёте, почти все одноклассники поступили в вузы. Мой младший брат, хотя однажды и был второгодником, стал профессором и заведовал кафедрой МВТУ им. Баумана (теперь — Московский государственный технический университет) …
Эти воспоминания написаны не для того, чтобы показать, как тяжело и сложно наше прошлое. Важно показать — наш народ всегда выходил из испытаний с достоинством».
Подготовила Александра КОВАЛЕНКО, писатель, краевед
