КАК НЕ СОЙТИ С УМА
Священнослужителям часто приходится сталкиваться с проблемой духовных недугов и психических заболеваний прихожан – люди с психическими расстройствами нередко посещают храмы, где обретают духовную поддержку, смысл и цель жизни. В психиатрии считается, что душевные расстройства в период обострения имеют религиозную окраску.
О взаимосвязи психиатрии и пасторского попечения, о болезнях и методах лечения, о том, как не сойти с ума, и многом другом рассказывает главный врач Ставропольской краевой клинической специализированной психиатрической больницы № 1 Олег Боев.
Душевный недуг и психиатрия
Олег Боев
– Олег Игоревич, чем психиатры отличаются от врачей других специализаций в медицине?
– Психиатры лечат душу человека, поэтому более терпеливы и сдержанны. Они выслушивают жалобы на страдания, проблемы и боль. Если после беседы с врачом пациенту не стало легче, значит, не совсем профессионально и качественно она была проведена. Любая работа, направленная на восстановление спокойствия, уверенности, веры и надежды, полезна для человека. Религиозные ценности очень важны для укрепления духовной жизни и проведения психотерапевтических мероприятий. Священники регулярно приходят к нам и беседуют не только с пациентами, но, что крайне важно, и читают лекции нашим сотрудникам, которые так же, как и другие люди, трудятся, устают и испытывают различные жизненные сложности. На таких встречах мы обсуждаем вопросы, связанные со страстями человека, греховностью.
– Что вы можете посоветовать священнику в работе с психически больными людьми, ведь в приходах священники часто сталкиваются с ситуациями, когда люди утверждают: «Я — Наполеон», «Я — Дева Мария» и т.д., некоторые заходят на алтарь. Как к этому относиться? Как реагировать? Куда обратиться? Что посоветовать родным и близким?
– В первую очередь, если батюшка видит, что поведение человека выходит за рамки привычного, а у него нет возможности в оказании помощи, нужно не стесняться и отправлять прихожанина в психиатрию. Многие священнослужители именно так и поступают – звонят нам. Мы оказываем содействие и принимаем их в течение максимум двух дней. Родственникам же нужно искать все возможности помощи. Если недостаточно молитвы – надо обращаться за лечением. Когда, к примеру, болит колено, мы и Бога просим об исцелении, но и мазью мажем, делаем уколы, принимаем препараты, назначенные врачом. То же самое происходит с нервной системой и нашей психической деятельностью. Другой вопрос, что не всегда можно определить черту, за которой начинается болезнь, нарушающая деятельность человека. Зачастую люди пропускают учащающиеся конфликтные состояния и доводят их до крайности, теряя адаптацию в обществе.
Вера и болезнь
– Люди с психическими расстройствами наиболее восприимчивы к религии?
– Для укрепления душевной жизнедеятельности и проведения психотерапевтических мероприятий религиозные ценности очень важны. Поэтому, чем плотнее священники возьмут под патронаж наших пациентов, тем лучше. Людям с психическими расстройствами требуется духовная пища, они действительно наиболее восприимчивы к религиозному смыслу. Более того, все пациенты с пограничными расстройствами попадают в это состояние, так как у них возникает внутренний духовный разлад между тем, что надо, что хочу сделать, что позволено обществом, что не позволено. У человека теряются ориентиры и принципы, возникает мощный внутренний кризис, приводящий к расстройствам. Православие, традиционный ислам или другие религии дают основу, внутренний стержень. Если человек придерживается и следует этим истинам, законам жизни, в том числе и законам природы, то он сохраняет себя гораздо лучше. Восстановление и реабилитация наступают быстрее. Уже доказано, что самые эффективные реабилитационные центры для наркозависимых людей построены на религиозной составляющей, потому что жизнь наполняется смыслом. Мы, со своей стороны, максимально готовы к сотрудничеству в этом направлении.
По воле Бога связаны едино
– Олег Игоревич, какие отделения больницы сейчас занимают бывшие монастырские помещения?
– Там находится реабилитационный центр для пациентов с неизлечимыми хроническими расстройствами, но сохраняющими свое состояние вне обострения. Под контролем инструктора, психолога и социального работника с ними ежедневно проводятся специальные реабилитационные занятия в групповом общении, а затем пациенты возвращаются к своим домашним обязанностям. На этой территории у нас находится также отделение для принудительного лечения сложной категории пациентов, которые туда попадают и выписываются только по определению суда. Все они способны на правонарушения, у них высокая склонность к импульсивным, внезапным и спонтанным действиям, опасным для социума из-за возможности причинить вред – поэтому за ними осуществляется особый контроль. К сожалению, количество таких пациентов ежегодно растет, и нам требуется увеличение мест. На территории Ставропольского Иоанно-Мариинского женского монастыря также расположена очень большая хозяйственная часть всей нашей психиатрической больницы.
– Когда же начнется строительство новых лечебных помещений для психиатрической больницы, без которых возврат земли церкви и здания бывшего игуменского корпуса монастыря практически невозможны?
– Для строительства современных корпусов есть земля на улице Ленина, где расположено главное отделение больницы. Мы всю хозяйственную часть объединим на одной территории, оптимизируя управление, хозяйственные затраты и работу пищеблока. Построить новое здание сейчас достаточно сложно, но принципиальное решение о строительстве и передаче бывшего женского монастыря епархии уже принято. В этом году ждем, что будет постановление правительства края с четко прописанными сроками. Корпуса нашей больницы давно устарели, есть палаты, в которых находится до 15-20 пациентов. Для улучшения условий в соответствии с новыми стандартами реабилитации требуется современный технологичный корпус, отвечающий буквально всем требованиям – пожарным, санитарным и т.д. Но главное – больше внимания будет уделено пациентам кардиологами, неврологами, окулистами, дерматологами. Сейчас, работая на двух территориях, держать штат узких специалистов сложно. Надеюсь, что строительство нового корпуса и передача зданий филиала епархии произойдет в течение пяти лет.
– В больнице работают два соматогериатрических отделения, но открывается еще и новое, третье. Это для чего?
– Человека с психическим расстройством, получившего, например, травму, в обычную больницу не всегда возьмут, так как не знают, как работать с такими пациентами. Новое отделение создается для людей пожилого возраста с психическими и одновременно тяжелыми телесными соматическими заболеваниями (сердце, почки, раны, послеоперационные состояния и др.). Совместно с врачами других специальностей мы восстанавливаем этих пациентов. По благоустройству и оснащению новое отделение больницы будет лучшим, оно рассчитано на 40 койко-мест, в основном для лежачих пациентов. Планируем проложить дорожки, чтобы можно было выкатить пациента на коляске для прогулки в предусмотренных для этого местах.
– Психбольница 111 лет назад была построена на пожертвования. А сейчас есть ли меценаты у медучреждения?
– Конечно. Психиатрия без благотворительности никогда не смогла бы существовать. В то время, когда задумались о строительстве нашей больницы, в обществе было большое количество психически больных людей, которым требовался особый уход и лечение, поэтому и был создан благотворительный фонд. Сегодня у нас официальное государственное финансирование, но при этом мы активно мотивируем людей на оказание помощи по Программе благотворительности.
Коррупция – путь в психиатрию или тюрьму
– К каким психическим и психологическим последствиям приходит человек, злоупотребляющий своими должностными полномочиями? Такие люди наверняка нервничают, переживают и постоянно находятся «на грани». Это и бессонные ночи, и нервозное состояние, и страх – а вдруг арестуют и т.д.? Чем это чревато?
– Коррупция — это одно из проявлений правонарушений. У людей совестливых возникнут все вышеперечисленные проблемы – нарушение сна, тревога, возможно, подавленность. В случае если человек не считает себя виновным, то и угрызений совести не будет, а вот когда он попадает под следственные разбирательства, тогда и начинаются переживания – страх за свое будущее и последствия, к которым могут привести его правонарушения. Стрессовые расстройства, связанные с эмоциональными нарушениями, нарушениями мышления и осознанием событий, происходящих в текущий момент времени, зачастую возникают внезапно. Такая стрессовая ситуация может послужить толчком к проявлению уже имеющегося хронического генетически заложенного расстройства. Это происходит довольно часто. Ранее такие предпосылки можно было заметить, но они не доходили до степени выраженности болезни. В момент яркого стресса (чрезвычайная или следственная ситуации) у человека появляются болезненные проявления, которые на фоне лечения либо восстанавливаются через некоторое время, либо переходят в хроническое состояние, потому что психические болезни как раз и являются чаще всего хроническими. В течение месяца два наших экспертных стационарных отделения наблюдают за пациентом и устанавливают – есть у него заболевание или нет. Если да, то какой степени выраженности и насколько она может повлиять на осознание человеком своих действий, адекватно или неадекватно он себя вел, способен ли находиться в социуме, опасен ли для окружающих и т.д. Эти вопросы достаточно сложные.
Кстати, правонарушители не всегда психически больны: 99% – это здоровые люди, осознающие свои действия. Какой совет им дать? Жить по закону. Но, к сожалению, такие не всегда способны пойти на все, дабы получить желаемое, причиняя ущерб окружающим. Риск и угроза попасть в тюрьму — это самый серьезный ограничивающий фактор. Вся следственная система направлена на выявление таких нарушителей.
– Многие ли страдают психическими заболеваниями в нашей стране?
– Это зависит от масштабности регионов. В среднем заболеваниями шизофрении страдают до 1% людей, а 10-15% населения подвержены тревожным и депрессивным расстройствам. По статистике исследований территориальных поликлиник среди людей, жалующихся на постоянную боль то в сердце, то в желудке, то в почках и т.д., оказалось, что 30% из них имеют разного рода пограничные состояния. Когда параллельно систематически стабильно нарушен сон, то, соответственно, нарушены бодрствование, внимание, работоспособность, адаптивность на работе и дома. Человек меняется психологически. Проявляются выраженные тревожные расстройства – от кратковременного до круглосуточного состояния паники. Нарастает синдром навязчивых состояний, связанный с наличием неизлечимых болезней. Например, когда человеку кажется, что из-за внезапной катастрофы погибнет он или его семья, и т.д. Хотя объективные данные по поводу предстоящего чрезвычайного происшествия или по поводу угрозы физическому здоровью полностью отсутствуют.
От «первых звоночков» до тяжелых стадий
– На какие симптомы или «первые звоночки» нужно обратить внимание, чтобы не потерять психологическое здоровье?
– Внезапное изменение человеком его привычного поведения. Раздражительность и вспыльчивость означают появившийся внутренний конфликт, и противоречия, скорее всего, нарастают. Это может происходить и в рамках здорового конфликта, когда человек не может сделать выбор и принять решение – его долго мучают сомнения, он испытывает разные чувства и в итоге в банальных семейных ситуациях начинает конфликтовать, раздражаться. Такие действия — тоже определенный «звоночек», это симптомы изменения состояния: появление стойкого сниженного настроения вплоть до тоскливого. Независимо ни от чего человек испытывает чувство одиночества, считает себя никому не нужным, винит себя во всех событиях всей жизни и не видит перспективы. Хотя при этом он может работать, быть востребованным, его любят родственники, т.е. отсутствуют объективные причины, приводящие к депрессии. И он сам чаще всего это отмечает, но жалуется на то, что душа внутри сжата или наоборот разрывается, а от чувств вины или тоски он не может избавиться. Страх, внезапное или постоянное опасение означают нарастающую тревожную составляющую, т.е. депрессивное расстройство раскручивается. К нам часто приходят эмоционально неустойчивые люди, они, как правило, очень чувствительны, ранимы, восприимчивы, ответственны и совестливы. У них могут развиваться навязчивые состояния, связанные с различными заболеваниями. К примеру, кто-то в семье переболел онкологическим заболеванием, значит, и у него рак, и все свои сбережения тратит на десяток ненужных обследований, консультаций. На работе не может сосредоточиться, с родственниками не может общаться искренне, так как голова занята другими переживаниями. При постоянном тревожном состоянии истощается иммунная, эндокринная системы и т.д.
– Допустим, близкие заметили психические отклонения у родственника. Многие боятся с этим согласиться и закрывают такого человека дома на ключ, но ведь это не решение проблемы, что делать в такой ситуации?
– Необходимо срочно обращаться к врачу за консультацией. Если человек говорит о появившихся у него видениях и галлюцинациях или когда находится в состоянии повышенной активности и не может управлять собой – это явные признаки болезни. Уровень диагностики и терапии в психиатрии сейчас таков, что можно не допустить развития выраженного психического заболевания или смягчить его проявления. В этих случаях человек останется работоспособным, востребованным, сможет обеспечивать себя и свою семью. Чем больше развивается психическое заболевание, тем оно больше разрушает отделы мозга, формируя дефект эмоциональный (отсутствует реагирование) и дефект мыслительный (неправильный анализ себя и поступков окружающих). Происходит нарушение памяти и внимания, человек не может сосредоточиться. Для сохранения своего родственника буквально после первых таких признаков необходимо идти к врачу. Но, как часто происходит – это «перерастет, недоспал, на работе плохо и т.д.». Приводятся разные причины — только бы не подпустить мысль о том, что есть какие-то психические нарушения.
Желание закрыть родственника на ключ означает выраженное расстройство. И это не просто «звоночки», это катастрофа – человек не получает необходимую помощь. В таких случаях нужно срочно обращаться в неврологическую службу. Неврологи увидят симптомы и перенаправят в психиатрию.
Сегодня количество пациентов на первичный прием к врачу-психиатру увеличивается, это становится нормальной обычной ситуацией. Ведь если наш мозг будет болеть, мы ничего не сможем сделать вообще. С одной рукой человек еще как-то живет, с операциями на другие органы тоже, а вот если мозг не работает нормально – жить невозможно.
Максимальная конфиденциальность
– Допустим, человек справился с проблемой пограничного состояния, ему помогли врачи-психиатры, а отметка в медицинской карте на всю жизнь остается. Люди боятся психиатрических кабинетов еще и по той причине, что об этом могут узнать друзья, соседи, сотрудники. В таком подходе сегодня есть изменения?
– С одной стороны, боятся, а с другой… Представьте, что с вами работает человек, страдающий хроническим психическим расстройством. Трудно предположить его поведение. У психиатрической службы есть определенные задачи по охране общества от таких импульсивных людей. Как можно раньше выявлять их, лечить и обеспечивать им хорошую трудоспособность. Когда пациенты приходят лечиться в психиатрическую больницу, то особому контролю подвергаются страдающие выраженными психическими расстройствами. С хроническими заболеваниями всего 10%, а остальные 90% лечатся с пограничными расстройствами, с нарушениями сна. Ни о тех, ни о других уже давно никуда не сообщается, информация остается в системе работы психиатрической службы. Старый подход активно отходит, у нас возрастает количество посещений людей, работающих в разных отраслях – и в самом здравоохранении, и в образовании, и в силовых структурах, и многих других ведомствах. Сегодня работодатели требуют такие справки для вновь поступающих на работу сотрудников. Допустим, человек ранее лечился в психиатрической больнице с депрессивным состоянием. При необходимости больница выдаст ему справку о том, что он работоспособен, так как депрессия не является причиной ограничения в работе. А если человек страдал маниакально-депрессивным расстройством и трудоустраивается в детский сад или водителем? Это большой риск. Поэтому система должна существовать, тем более ею никто не злоупотребляет. Врачи-психиатры мягко и лояльно ставят диагнозы, особенно если сложный диагноз выявился впервые. Они всегда дают человеку запас восстановиться и никогда не штампуют. Психиатры привыкли к максимальной конфиденциальности. Поэтому не нужно бояться и приходить на обследование и лечение.
Профилактика депрессии и расстройств памяти
– В этом году врачи-психиатры вместе с другими специалистами выезжали в 26 районов края в рамках социального проекта «За здоровье». Возникали ли опасения, что к вам на прием люди не придут, побоятся?
– Наши специалисты были очень востребованы. Мы проводили 30- минутные лекции в «Школе депрессии» и «Школе нарушения памяти». К моему большому удивлению, в селах только на одну такую лекцию приходило до 120 человек. Люди хотят знать о признаках нарушения памяти, возможна ли помощь в таком случае или нет и т.д. Кто-то интересовался для себя, кто-то для родственника или друга, так как те не смогли подойти из-за занятости на работе или не получилось записаться на прием к врачу с первого раза. После лекций всех тех, кто по результатам психологического тестирования получил признаки наличия заболевания, тут же на месте консультировали врачи или записывали на прием. Увеличивая доступность нашей помощи в крае, только за один выезд мы просматривали приблизительно 1600 человек и проводили около 200 консультаций.
Деменция «молодеет»
– Олег Игоревич, расскажите о проявлениях болезни деменция. Какие рекомендации дадите родственникам больного, столкнувшимся с такой проблемой?
– Это заболевание связано с прогрессирующим, не восстанавливающимся разрушением клеток головного мозга. Болезнь начинается с первых признаков нарушения памяти, внимания. Человек забывает о ранее происходящих событиях — несколько лет назад или недавно. Постепенно из памяти уходят события, хорошо запомнившиеся, раннего и молодого возраста, затем больные не узнают знакомых или тех, с кем встречались в жизни. И только в последнюю очередь близких людей, детей, родителей. Появляется расстройство ориентации в окружающем пространстве. Человек не узнает улицу, подъезд, квартиру. Может потеряться в трех комнатах и даже в санузле. Одновременно с этим появляется слабость, расстройство сердечно-сосудистой системы, снижается физическая активность. Иногда, в уже явно выраженных состояниях, больные могут длительное время сидеть на одном месте, забывая принять пищу, посетить туалетную комнату, более того, даже потребности такой у них не возникает. Соответственно, им требуется повышенный уход.
– Что может сделать медицина в таких случаях?
– При состоянии крайней степени деменции положительного результата ожидать не приходится – нервные клетки разрушаются и не восстанавливаются. Если заболевание диагностировано на ранней стадии, то есть шанс интенсивной терапией замедлить или приостановить процесс. Очень важно начинать лечение при первых признаках. У нас работает школа по профилактике нарушений памяти, наши специалисты предлагают заранее узнавать признаки не только пациентам, но главное — у самого себя, родственников, соседей, друзей, у всех окружающих людей и рассказывать о культуре гигиены психического здоровья. На мой взгляд, чем большее количество населения будет узнавать о заболевании, тем меньше страха будет перед этой болезнью. Деменция опасна тем, что возникает не только в пожилом возрасте, но и в зрелом. Сейчас деменция становится более молодой, ее средний возраст — 58 лет, а раньше был — 70 лет. Во всем мире увеличивается количество таких молодых пациентов.
С учетом прогноза, что население России становится более пожилым, то пик ожидается к 30-35 годам. Сегодня очень важно пропагандировать возможности лечения в психиатрии. У людей появится шанс на лечение вовремя, а не через 10 лет от начала болезни.
Дарья БОГДАНОВА
Фото Виктора Нестеренко
Ставропольский Иоанно-Мариинский женский монастырь, что на улице Октябрьской в Ставрополе, был закрыт в 1921 году. На его территории сначала находилась колония для беспризорников, затем дом отдыха, а с послевоенных времен – это филиал психиатрической клиники. Известно, что православная церковь просит передать землю и весь комплекс зданий ныне возрожденного женского монастыря, но это невозможно, пока не построены новые лечебные помещения для психбольницы.
