ОБРАЗОВАНИЕ И/ИЛИ ДЕНЬГИ?
Кто и как должен зарабатывать для вуза
В конце мая в Интернет бурно обсуждалась информация о необходимости зарабатывания денег для вуза всеми преподавателями кафедр Северо-Кавказского государственного университета (СКФУ), обнародованная одним из сетевых изданий в статье «Голова работников кафедр болит не об учебном процессе, а о способах заработка денег университету». Причем, в публикации цитировалось информационное письмо, разосланное сотрудникам кафедр в связи с тем, что СКФУ столкнулся с нехваткой средств, полученных от собственной деятельности.
В послании говорилось об обязательности зарабатывания «живых» денег по науке. Называлась даже цифра по одной из кафедр — 4 млн рублей. И ставилась задача привлечь к процессу всех преподавателей, а не достигать указанного показателя лишь за счет отдельных сотрудников. Ученым обещали в этом году применить к ним критерий эффективности при проведении конкурса на замещение должностей доцентов по кафедре. Таким образом мотивировалось личное участие каждого из них в добыче реальных финансов. До этого от ученого люда, помимо преподавательских трудов, требовалось лишь участие в конкурсах и грантах на проведение фундаментальных исследований и обязательное наличие научных публикаций Scopus и Webofscience Scopus.
Издание утверждает, что, выполняя данное распоряжение, отдельные заведующие кафедр начали собирать деньги со студентов за успешную сдачу зачетов и экзаменов, называя это «узаконенной коррупцией», которой работники вынуждены заниматься, чтобы не потерять рабочее место, доказывая свою значимость не достижениями в науке, а показателем в графе «доходная деятельность».
Словом, если ты такой умный, то где твои деньги?
Наука + практика
Собственно, стратегия государства на сближение науки и практики по западному образцу понятна и обоснована. Никто не станет спорить, что экономике нужно предлагать к внедрению инновационные разработки и выпускать специалистов, соответствующих запросам дня сегодняшнего и потребностям завтрашнего дня, способных предугадывать, а то и формировать новые направления технического прогресса. Молодых профессионалов, которые придут на производство с новыми идеями и полезными умениями.
В то же время, разворот от существования в советской модели «вуз сам по себе, экономика сама по себе» — процесс не одного дня или года. Помните, пришедшим на производство молодым специалистам в шутку, а чаще всерьез, советовали забыть все, чему учили в вузе, и по-настоящему освоить профессию. Кроме времени, нужно понимание, как именно и в какую сторону совершить этот разворот в конкретно взятых условиях конкретно взятого вуза. А также недюжинные усилия команды единомышленников по реализации этого разворота. По сути, нужна коренная перестройка всего процесса высшего образования. А готова ли к этому высшая школа, как совокупность личностных качеств, амбиций, умений отдельных специалистов и руководителей, а также сосредоточение творческих коллективов, научных и административных единиц?
Понятно, что помимо прикладных направлений, таких как химия, биология, физика, информатика, строительство и даже экология, где возможна смычка с производством и платежеспособным бизнесом, существуют совершенно бесперспективные в плане хозрасчета гуманитарные сферы, а также лакуны «высокой науки» в естественно-научных дисциплинах, за которые платить никто не станет, но они необходимы обществу. Не все считается в деньгах. Каким образом, например, оценить и монетизировать бесплатные ныне занятия профессора со школьниками?
Каждый четвёртый рубль
С просьбой прокомментировать данную публикацию и дать разъяснения на вопросы, которые она вызывает, «СГВ» обратились к ректору СКФУ Алине Левитской.
Нас, в частности, заинтересовало, какими документами регламентирована коммерческая деятельность институтов СКФУ и профессорско-преподавательского состава (ППС). В какой форме эта деятельность должна осуществляться и как мотивированы институты СКФУ и профессорско-преподавательский состав. Спросили мы и каким образом заработанные средства должны поступать на счет вуза. Нас удивила также личная ответственность профессоров и преподавателей за приносимые вузу доходы. Нам показалось логичным, что поиском хозрасчетных контрактов и заказов занималось бы специальное подразделение менеджмента в структуре вуза, а не научные работники, не имеющие опыта коммерческой деятельности и вкуса к ней. Мы спросили и об этом. Зная об отсутствии платежеспособного спроса на научные разработки в гуманитарных дисциплинах, мы заинтересовались — не провоцирует ли коррупционные риски вменяемая ППС обязанность заниматься коммерческой деятельностью.
Нам объяснили, что в настоящее время в системе финансирования высшей школы не только в нашей стране, но и во всем мире идут процессы, направленные на самоокупаемость вузов. Ставятся задачи по повышению практикоориентированности образования и активизации внедрения научных разработок в работу реального экономического сектора.
При этом вузы, находящиеся в подчинении Министерства образования и науки РФ (в том числе Северо-Кавказский федеральный университет), с 2017 года перешли на систему бюджетирования, предусматривающую функционирование подразделений университетов как центров финансовой ответственности. Принципиальной новостью для вуза это не стало, т.к. СКФУс 2015 года являлся одной из пилотных площадок, где эта система бюджетирования отрабатывалась.
Нам ответили, что в СКФУ реализуется Программа развития вуза до 2021 года, принятая Правительством РФ. Она предусматривает, что в текущем году 27% от общей суммы поступлений в «казну» университета должно быть обеспечено за счет приносящей доход деятельности.
То есть, каждый четвертый рубль вуз должен заработать сам. А если не заработает, то и не потратит — не купит оборудование, не проведет ремонт, не выплатит зарплату. Здравый смысл подсказывает, что «высшие эшелоны» вузовской власти вряд ли пострадают. А вот ученые, не внесшие свой вклад в казну вуза, скорее всего, не досчитаются части не слишком больших зарплат.
Где найти хомут?
Формы зарабатывания денег также четко оговорены законом, сказано в ответе на запрос газеты. В соответствии с законом «Об образовании в Российской Федерации» вузы вправе вести консультационную, просветительскую и другие виды оплачиваемой деятельности. При этом любые поступления (зачисления) средств на счета университетов происходят исключительно при условии наличия договорных отношений. Иных вариантов не существует.
По Уставу СКФУ (утвержденному Минобрнауки России) университет вправе осуществлять приносящую доход деятельность по 144 видам. Помимо научной и образовательной деятельности и проведения общественно значимых мероприятий в этих сферах, получать доходы университет вправе за счет работ, соответствующих направлениям обучения студентов – от делопроизводства до проведения независимой идентификационной экспертизы товаров экспертами вуза.
То есть, вуз вправе и хочет получать доход от деятельности, которой обучает студентов. Здесь и начинается самое интересное, как в том анекдоте про аппетиты слона: съест- то он съест, да кто ж ему даст?
«Деятельность, имеющая монетарное измерение (реализация грантовых проектов научных фондов, хоздоговорных тематик по заказам субъектов реального сектора экономики и т.п.), является частью должностных обязанностей доцентов и профессоров университета, что прописано в соответствующих должностных инструкциях», — сказано в ответе вуза.
Получается, что деятельность прописана, а обязанность обеспечить фронт работ – нет? Или работников по найму, каковыми являются преподаватели, обязывают к предпринимательской деятельности, которая по определению осуществляется в свободном полете на свой страх и риск? Только народная мудрость «Была бы шея, а хомут найдется» переиначиваетсяс трудом. Ведь всего 5-7 процентов людей обладают жилкой предпринимательства, имеют соответствующие навыки. Как правило, они давно на «вольных хлебах». Остальные просто не могут самостоятельно находить себе тот самый хомут, налегание на который обернется звоном монет. Не в этом ли суть внутреннего конфликта, выплеснувшегося в Интернет?
В структуре СКФУ действуют 12 институтов и филиалов. А поскольку источником финансирования затрат каждого института на текущую деятельность и источником формирования его фонда развития являются средства, полученные сотрудниками конкретного института от внебюджетной деятельности, то, по всей видимости, не приносящие доход подразделения отомрут со временем естественным образом. Ведь стимулирующие выплаты руководителям институтов и ППС также зависят от результатов достижения плановых значений по финансовым и аналитическим показателям.
Если от 60% до 90% от сметы расходов по каждому договорному проекту направляется на оплату труда профессорско-преподавательского состава и прочих лиц, участвующих в его реализации, следует ожидать оживления и расширения деятельности в сферах, востребованных экономикой. Только как тогда быть с универсальностью образования и гуманитарной миссией университетов, призванных готовить широко образованные, философски мыслящие кадры, а не винтики в механизме общества потребления?
Марина ЧЕРНЫШЕВА
Рисунок Владимира Ненашева
МЕЖДУ ТЕМ
Система бюджетирования оправдывает себя в университете. И цифры трудоустройства выпускников растут, и научные исследования активно применяются на предприятиях. По заказу различных хозяйствующих субъектов выполняются научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы.
Повышение доходов университета идет исключительно на законных основаниях. Отчеты о результатах деятельности СКФУ регулярно публикуются в открытой печати, на сайтах вуза и учредителя (Минобрнауки). Информационная открытость снижает коррупционные риски.
Кроме того, ежегодно утверждается университетский план по противодействию коррупции, включающий десятки мероприятий, работает телефонная «Горячая линия» по противодействию терроризму и коррупции: (8652) 33-06-66, проводятся очные консультации работников и обучающихся.
С теми, кто не понимает, что наука и образование имеют возможности для честной монетизации ресурсов, идет и будет продолжаться непримиримая борьба, утверждают в СКФУ.
