ТАКОЙ ОБАЯТЕЛЬНЫЙ ВРАГ
Каким запомним Леонида Броневого
Когда на экраны страны вышел фильм Татьяны Лиозновой «Семнадцать мгновений весны», самыми популярными его персонажами стали советский разведчик Максим Исаев, работавший в логове врага под фамилией Штирлиц, и… начальник тайной государственной полиции Германии Генрих Мюллер.
Первым восхищались и гордились, а второй тоже невольно вызывал какое-то чувство, близкое к симпатии. Главный идеолог СССР Михаил Суслов по этому поводу сказал: «Так, как этот Боровой, Броневой или кто он там, фашиста играть нельзя!», на что председатель КГБ Юрий Андропов возразил: «Нет, именно таких играть надо – тогда мы показываем, что дрались с обаятельным, сильным и умным врагом и победили, а если будем немцев выставлять дураками, с кем же тогда мы сражались?».
Профессия поневоле
Симпатии зрителей вызывал, конечно, не шеф вражеской полиции, а актер Леонид Броневой, который каким-то непостижимым способом соединил в этом образе классические черты хитрого и жестокого противника с обликом проницательного и склонного к юмору человека, интересного собеседника. Его простая фраза «Штирлиц, а вас я попрошу остаться» стала своеобразным афоризмом потому, что актер произнес ее с неподражаемой интонацией, присущей только ему. И если Вячеслав Тихонов, исполнявший роль Штирлица, давно пользовался любовью зрителей, то к Броневому громкая слава пришла впервые, а ему в это время было уже 45 лет.
Путь к этому был долгим и не простым. Леонид Сергеевич в детстве и юношестве вовсе не мечтал об актерской профессии. Он относился к ней с иронией, считая ее чисто женской, потому что каждый актер «хочет нравиться». Но обстоятельства сложились так, что другого выбора у него не было.
Леонид Сергеевич родился 17 декабря 1928 года в Киеве. Его мать Белла Львовна Ландау и отец Соломон Иосифович Факторович познакомились на рабфаке, она училась на экономическом отделении, он – на юридическом. Время было такое, что пришлось сменить фамилию на Броневой. После окончания рабфака Соломон Иосифович работал в аппарате Института народного хозяйства Украинской ССР, но в 1927 году его оттуда уволили, обвинив в троцкизме и исключив из партии. По ходатайству старшего брата, занимавшего высокий пост, ему удалось получить работу в киевском окружном экономическом отделе ГПУ. Потом были командировка в Иваново, возвращение в Киев, работа в системе НКВД, в 1936 году – арест, приговор — пять лет заключения, которое продолжилось до 1949 года, а с поселением – до 1954-го. Семья попала в разряд «врагов народа», и мать развелась с отцом, сменив сыну отчество на Сергеевич.
Они больше никогда не жили вместе, однако клеймо «семьи врага народа» сказывалось на их судьбе. Леонида с матерью после ареста Соломона Иосифовича отправили в ссылку в город Малмыж Кировской области, а вернуться в Киев позволили лишь в 1941 году. Но тут началась война, и они оказались в эвакуации в городе Чимкенте Казахской ССР. Здесь Леонид учился в средней школе № 10 и одновременно подрабатывал то пекарем, то в пошивочном цехе кукольного театра, то даже… секретарем — машинисткой. Когда пришло время выбрать профессию, он поступил в Ташкентский театрально-художественный институт имени А. Н. Островского, потому что там в анкете не было вопроса о родителях. «Я не мог стать ни дипломатом, ни журналистом (даже не международным, а обыкновенным!), ни военным, ни инженером, связанным с военной техникой. Никем! Для меня был открыт только театральный вуз, и то если он находился не в Москве и не в Ленинграде. Я когда-то даже назвал себя артистом поневоле. Вынужден был им стать», — рассказывал он в одном из своих интервью впоследствии.
Провинциальные скитания
Окончив институт в 1950 году, Броневой после распределения работал некоторое время в театрах Магнитогорска (там даже сыграл роль Ленина) и Оренбурга, а в 1953 году все-таки рискнул поучиться в столице. В Москве он поступил в Школу-студию МХАТ имени В. И. Немировича-Данченко сразу на третий курс, так как у него уже была актерская профессия. По окончании студии в 1955 году ему снова пришлось работать в провинциальных театрах в Грозном, Иркутске, Воронеже… Он так рассказывал об этом периоде своей жизни: «В провинции актер вкалывает гораздо больше, чем в столице, приходится готовить по 4-5 спектаклей в год, потому что зрителей больше чем на 15-20 спектаклей не наберешь. Провинциальный артист — это труженик, рабочая лошадь! У него нет никаких приработков: ни в кино, ни на местном телевидении и радио, где вакансий внештатников никогда нет. Можно только драмкружок вести на заводе. В Иркутске мне удалось организовать драмкружок только потому, что я пообещал за те же деньги — 60 рублей в месяц — создать еще и хор. Аккомпанировал хору на аккордеоне, привозил его в Москву». Кстати, Леониду Сергеевичу очень пригодились навыки, полученные в детстве в киевской музыкальной школе, где он учился в одно время с будущим композитором Яном Френкелем.
Еще во время учебы в школе-студии Броневой познакомился со студенткой Щукинского училища Валентиной Блиновой, на которой потом и женился. Возможно, поэтому, как вспоминала его однокурсница Людмила Иванова, будущая Шурочка из фильма «Служебный роман», ни на кого из девчонок курса внимания не обращал: «С девушками был галантен, любил музицировать, превосходно играя на рояле джазовые мелодии. Такой вальяжный, доброжелательный, мудрый, с хорошим юмором, но очень закрытый».
Получив дипломы, молодая семья отправилась в провинцию, где ее ждало немало испытаний, в том числе жизнь без квартиры, в тесных номерах гостиниц.
В Воронеже у них родилась дочь, которую по настоянию самого Броневого тоже назвали Валентиной. Но семейное счастье длилось недолго. Маленькой Вале не исполнилось еще и четырех лет, когда у матери обнаружили рак легкого. Никогда не курившая, она, по-видимому, приобрела его после падения на сцене, когда сильно ушиблась. Пытаясь спасти жену, Леонид Сергеевич переехал в Москву, где жили ее родственники (Валентина была коренной москвичкой), но и столичные медики оказались бессильны. Присматривать за девочкой стала сестра бабушки с материнской стороны, а Леонид Сергеевич искал работу. Его никуда не брали, даже в «Современник», где работали бывшие однокурсники. Он уходил с утра из коммуналки на 28 семей и после бесплодных поисков шел на Тверской бульвар, где играли в шашки, шахматы и домино на деньги. Здесь ему удавалось выиграть несколько копеек, на которые он покупал молоко для дочери.
Перед камерой
И вот однажды Броневому повезло – его приняли в Театр на Малой Бронной, где режиссером был широко известный Анатолий Эфрос. Леонид Сергеевич очень скоро стал здесь ведущим актером, которому нередко аплодировали стоя, и прослужил в этом театре с 1962 по 1988 год, до той поры, когда Марк Захаров позвал его к себе в «Ленком». Для Леонида Сергеевича это был ответственный и даже рискованный шаг – поменять коллектив и режиссера, когда тебе уже шестьдесят. Но захотелось разнообразия. К тому же он сблизился с Марком Захаровым во время съемок в двух его фильмах — «Тот самый Мюнхгаузен» (1979) и «Формула любви» (1984). И здесь Леонид Сергеевич находил для своих героев такие выразительные интонации, что самые обыкновенные слова приобретали какую-то удивительную ироничную окраску, тем более если этому соответствовал еще и сам текст, как у герцога в «Том самом Мюнхгаузене»: «Мне — в этом? В однобортном? Да вы что? Не знаете, что в однобортном сейчас уже никто не воюет? Безобразие! Война у порога, а мы не готовы! Нет, мы не готовы к войне!». Не менее афористичен и доктор из «Формулы любви», говоривший: «А голова – предмет темный, исследованию не подлежит», «Коли доктор сыт, так и больному легче».
И если уж говорить о цитатах, вышедших из уст какого-либо героя Броневого, то нельзя не вспомнить артиста эстрады Аркадия Велюрова из кинофильма «Покровские ворота», который на предложение выпить сказал: «Заметьте, не я это предложил». Эта фраза была рассчитана на особый эффект в годы активной борьбы с алкоголизмом, а ироничный и в то же время добрый Велюров вызывает искренние симпатии зрителей.
Доброта, доброжелательность – качества врожденные, ими, как вспоминают его коллеги, и обладал Леонид Сергеевич, что иногда даже мешало ему при создании негативного образа. Так, Татьяна Лиознова долго сомневалась, сможет ли Броневой сыграть Мюллера. Она говорила, что у него «слишком доброе лицо», и просила сделать его жестче.
Вообще, по природе своей (и по практике) Броневой — театральный артист, и первые шаги на съемочной площадке ему давались трудно. Да и Мюллером он стал не сразу, ему сначала предложили роль Гитлера, от которой он категорически отказался, наверное, не надеялся найти для него нужные краски. Исторически этот персонаж слишком однозначный, а образ Мюллера, по мнению артиста, можно было дополнять нюансами, что он блестяще и доказал.
Но до того, как сложился этот образ, пришлось «попотеть» и артисту, и съемочной группе. У Леонида Сергеевича не было кинематографического опыта, он не знал, как двигаться перед камерой, когда надо остановиться, чтобы не выпасть из кадра, как попасть в фокус… Но в процессе съемок он преодолел все сложности и из маленькой роли, где всего-то нужно было пройти по коридору, поговорить по телефону, прослушать радио, и из других мелочей создал яркий образ. Запоминающихся ролей в кино у него несколько, а всего их более двадцати в таких фильмах, как «Вооружен и очень опасен», «Врача вызывали?», «Похищение «Савойи», «Небеса обетованные» и другие.
Признание
На сцене или перед камерой Леонид Сергеевич всегда оставался тружеником, тем самым, которого сформировал провинциальный театр, где он провел многие годы. Выработанная там ответственность была присуща ему до последних дней. Он признавался: «Другим я прощаю огрехи – не делаю замечаний, если только сами не спросят. А к себе бес-по-ща-ден».
Теперь нам кажется странным, что всеобщее признание пришло к народному артисту СССР, лауреату Государственной премии РСФСР и России, полному кавалеру ордена «За заслуги перед Отечеством» довольно поздно, но так сложилась его судьба, в которой немалую роль сыграли и обстоятельства личного порядка. В детстве и юношестве нищета, потом очень скромное существование на нищенскую зарплату провинциального актера, ранняя смерть жены, необходимость одному заботиться о дочери… Из-за нее он долго не женился во второй раз, до тех пор, пока она не окончила учебу, а тем не менее их отношения были сложными, возможно, потому, что в жизни Леонида Сергеевича появилась вторая супруга – Виктория Броневая.
Однако для зрителей все это не имеет значения. Недавно Леонид Сергеевич скончался, с ним простились, но еще долго он будет жить в незабываемых образах, созданных его удивительным талантом.
Идиллия ДЕДУСЕНКО
