ВМЕСТО РАДОСТИ – ТРЕВОГА
Конъюнктура на зерновом рынке складывается не в пользу аграриев
Ставропольский край может повторить рекорд прошлого года — собрать более 9 миллионов тонн зерна. Это без кукурузы, сорго и проса. После уборки этих культур есть шанс выйти на 10 миллионов тонн. Столько край не собирал за всю свою историю. В производстве зерна мы действительно делаем успехи. Но вот что удивляет: хлеба много, а у крестьян вместо радости – тревога.
Дополнительный миллион
Как получилось и в этом году выйти на высокую цифру? Во-первых, погодные условия благоприятствовали. Весна и лето оказались дождливыми. Впрочем, на руку хлеборобам сыграла не только погода. Удобрений внесли значительно больше, чем в предыдущие годы. С семенным материалом работали. Если ещё недавно хозяйства края обрабатывали от вредителей и болезней чуть более половины озимого поля, то в этом сезоне обработали весь пшеничный клин. А учёные говорят: защитные меры от болезней и вредителей позволяют дополнительно получить не менее 10 центнеров зерна с каждого гектара. Вот и считайте. Хлебное поле края – это два миллиона гектаров. Пусть даже прибавка оказалась вдвое меньше, всё равно дополнительно получается миллион тонн зерна. Наконец, свою роль сыграли санкции. Закрыв европейские рынки, государство сейчас на поддержку сельского хозяйства направляет значительно больше средств, чем в прошлые годы.
Но будет ли востребован большой урожай? Зерновой рынок замер в ожидании. В предыдущие годы урожай скупался гораздо энергичнее, а бывало – и на корню.
Купить – дешевле, продать — дороже
Зерновые компании, которых в крае не одна сотня, заняли выжидательную позицию. А если и проявляют интерес к зерну, то много за него не дают. Цель, которую преследуют перекупщики, понятна: приобрести зерно как можно дешевле, чтобы потом как можно дороже продать его на мировом рынке. Чтобы не упустить своей выгоды, оптовики мобилизовали немалые финансовые ресурсы и при заключении сделок ведут себя жёстко. Практика прошлых лет показывает, что зерновой рынок должен иметь свои регуляторы. И здесь многое определяет политика, проводимая государством. Пока что конъюнктура на зерновом рынке складывается не в пользу аграриев. По идее, большой хлеб должен принести хорошие деньги. И не только крестьянам, а и в бюджеты всех уровней.
Разумеется, крестьяне за выращенный урожай своё получат, только будет ли это адекватно ожидаемому? Себестоимость зерна растёт, и этот рост связан не только с подорожанием дизельного топлива и других энергоносителей. Аграрии всё больше денежных средств расходуют на минеральные удобрения, средства защиты растений, покупают дорогую импортную технику, внедряют современные технологии. Учитывая всё это, хлеборобам не стоит спешить с продажей зерна.
Как распорядиться урожаем
Перед жатвой хлебов в Геленджике состоялся традиционный Международный зерновой раунд «Рынок зерна – вчера, сегодня, завтра». На нём как раз и шёл разговор о том, как распорядиться урожаем. По оценкам экспертов, Россия соберёт в текущем году от 108 до 110 миллионов тонн зерна. Это будет рекордный для страны урожай. Оказывается, покупателей на российское зерно более чем достаточно. Только Египет готов закупить 12 миллионов тонн. Турция намерена приобрести в этом году более 4,5 миллиона тонн, что на 200 тысяч тонн больше, чем в прошлом сезоне. На 200 тысяч тонн готова увеличить закупки пшеницы в России Бангладеш. В этом сезоне на наше зерно претендует и Индия.
Правда, эксперты опасаются, что из-за дождей пострадает качество зерна, средние показатели по белку могут снизиться. Но в министерстве сельского хозяйства Ставропольского края успокоили: снижение действительно есть, но незначительное, более 70 процентов пшеницы отвечает категории «продовольственная». Более того, ставропольская пшеница издавна считается особенной, её не сравнить с той, которую выращивают в Казахстане или в сибирских регионах. Муку из ставропольской пшеницы используют в качестве добавки, потому что она улучшает хлебопекарные качества. Поэтому продавать её по низкой цене нельзя.
Если урожай зерна будет действительно рекордным, аграриям выгодно будет продавать его в интервенционный фонд. Так думают многие руководители хозяйств. Однако в стране до сих пор нет механизма продажи зерна старого урожая. На элеваторах по сей день лежит значительный запас зерна прошлых лет, в том числе 2011 года. По мнению экспертов, в интервенционном фонде зерно вообще не должно храниться. Фонд должен быть инструментом формирования рынка, а не кубышкой, в которую откладывают на всякий пожарный случай.
На зерновом раунде в Геленджике предлагалось продать интервенционный запас. Но по какой цене? Покупалась эта пшеница по 4,5 тысячи рублей за тонну. А продавать можно по цене новых интервенций – примерно в два с половиной раза дороже. Желающие покупать вряд ли найдутся.
Много споров вызвал вопрос о пошлине на экспорт пшеницы, которая была введена в связи с резким падением курса российского рубля. Она ограничила возможности аграриев и сбила цены. По расчётам Российского зернового союза, из-за ограничения экспорта в минувшем сезоне аграрии потеряли по 1000 — 1200 рублей на каждой тонне пшеницы. Большинство участников зернового раунда сошлись на том, что нужно открыто и жёстко говорить о вреде пошлины и добиваться её отмены.
«Хлебные жучки» и «черный нал»
Практика прошлых лет показывает, что значительная часть ставропольского товарного зерна уходит на теневой рынок. И нынче может уйти. На территории края действуют десятки фирм, специализирующихся на перекупке зерна. Селяне метко окрестили их «хлебными жучками». Зерновой рынок для них – кормушка. Действуя напористо, а порой и агрессивно, они пытаются диктовать цены. Устоять перед жёстким прессингом спекулянтов способны не все. Как правило, податливее оказываются руководители тех хозяйств, на счетах которых пусто. Тем более что в арсенале перекупщиков множество проверенных на практике приёмов, включая оплату «чёрным налом». В результате значительная часть зернового рынка уходит в тень.
Что же касается сбыта зерна за границу, своё место там России постоянно приходится отвоёвывать. Правила игры здесь диктуют Канада, США и Австралия. И, конечно же, эти страны без особого энтузиазма встретили появление на этом рынке российских зерновых компаний.
Активно торгует зерном и Ставрополье. Партнёрами края стали Азербайджан, Израиль, Иран, Египет. Правда, есть проблемы с доставкой. Самый удобный способ – через порты Юга России. Их два – Новороссийск и Туапсе. Увы, воспользоваться их услугами в полной мере край не может. И не случайно наши южные порты экспортёры зерна называют «бутылочным горлышком», преодолеть которое не так-то просто.
Есть ещё порты Азовского моря, которые тоже могли бы служить для переброски зерна. Но в них могут заходить лишь малотоннажные суда. То есть зерно приходится сначала грузить на них, а потом на рейде перегружать в большегрузные. А это намного дороже.
Анализ показывает, что наш регион может ежегодно экспортировать до 4 — 4,5 миллиона тонн зерна. Впрочем, проблему «лишнего» урожая в какой-то мере может снять животноводческая отрасль. Значительную часть фуражного зерна можно пустить на откорм свиней и птицы. И уже наблюдается повышенное внимание к фуражу. Это, кстати, серьёзный резерв. Пока две трети выручки ставропольским аграриям приносит растениеводство и всего одну треть – животноводческая отрасль. А в идеале – баланс надо соблюдать.
Николай ШЕБАЛКОВ
Фото Виктора Нестеренко
