«ОНИ ЖЕ ДЕТИ…»
или Почему нынешнее поколение — сложное
В детсадовской группе моего младшего сына есть мальчик, назовём его Костик*. Он выше всех ростом и физически гораздо более развит по сравнению с другими детьми. По утрам, приводя ребенка в сад, вижу картину: мальчик этот ставит стул посреди комнаты и… просто орёт. Так громко, что из соседних групп заглядывают чужие воспитатели: «Опять Костик?..» Он хаотично машет руками и ногами, когда все остальные детки сидят и кушают. Совершенно неуправляемый – игнорирует все замечания воспитателей, бесцеремонно толкает детей, забирает у них игрушки, бьет кулаком прямо в грудь, а то и в лицо…
Однажды Костик вгрызся зубами в руку моего ребенка – неделю на нежной детской коже оставался синюшный след. Об этом инциденте мне стало известно сразу же после родительского собрания, на котором воспитатели призывали не выносить сор из избы, если произошел какой-то конфликт. Не выносить сор – то есть не жаловаться заведующей или куда повыше. А решать все внутри коллектива. Что ж, вроде бы верно. Но когда я увидела огромный синяк на руке сына, во мне все вскипело. Подошла к матери этого мальчика, попросила объяснить ее ребенку, что обижать других нельзя, недопустимо кусаться или бить, тем более тех, кто слабее тебя. В ответ: «Это же дети! Что вы из мухи слона раздуваете!» Понимая, что с родителями малолетнего деспота разговор не получается, я все же рассказала о случившемся методисту. Мне пообещали, что с родителями побеседуют, а с мальчиком поработает психолог. Я же своему сыну посоветовала держаться подальше от этого драчуна. И если он обижает – непременно жаловаться воспитателю: «Она защитит обиженного и накажет виновного».
Кто у нас такой умный?
Не прошло и месяца, как Костик ударил моего ребенка кубиком прямо у виска. На этот раз я «наехала» на воспитателей: почему не регулируете поведение детей?! Пригрозила пожаловаться заведующей, а сына пришлось напутствовать, чтобы давал сдачи, делал в ответ то же самое.
Выяснилось, что обидчик прессует и других деток: бьет, толкает, силой забирает игрушки, кричит прямо в ухо, не дает спать в тихий час. Какое-то время с ним плотно работали и психолог, и воспитатели, которые буквально держали агрессора за руку весь свой рабочий день. Но ничего не изменилось.
Недавно, переодевая сына в раздевалке, я услышала, как родители другого ребенка с возмущением жаловались воспитательнице всё на того же злого мальчика: «Почему Костик стаскивает его со стула за шкирку? Ставит ему подножки! Бьет! Примите меры, усмирите этого хулигана!» Та лишь виновато кивала головой. Родители ушли, а чья-то мамочка начала сочувствовать воспитательнице: «Это кто у нас такой умный завёлся? Жалуются они… Подумаешь – ударил!.. Ну со стула столкнул – и что? Это же дети…» «А когда он вашу дочь искусает до синяков или игрушкой стукнет в висок – вы так же будете рассуждать? — не выдержала я. — Зачем же взращивать вседозволенность в сознании ребенка?» Родительница хмыкнула и ретировалась.
Когда же мой сын однажды устроил истерику, отказываясь заходить в группу, со словами: «Костик всех там бьет!», воспитатель, честно глядя в его заплаканные глаза, ласково сказала: «Ну что ты выдумываешь?.. Никто никого здесь не бьет».
Смена дислокации
В классе старшего сына тоже был такой мальчик – мягко говоря, не совсем адекватный. Срывал уроки, топтался на ранцах одноклассников, раскидывал школьные принадлежности направо и налево прямо во время занятий, хамил учительнице, обзывал всех и вся. Классная, опытный педагог с 40-летним стажем, и та не могла с ним совладать. А родители дебошира напрочь отказывались признавать, что их сыну требуется психологическая помощь. И произносили все ту же пресловутую фразу: «Он же ребенок…», не понимая, судя по всему, что такие дети очень быстро вырастают во взрослых, для которых неведомы понятия «можно», «нужно», а есть только «что хочу, то и делаю!» Класс облегченно вздохнул лишь тогда, когда семья переехала в другой район города и мальчика перевели в другую школу. Но проблема-то не исчезла – она попросту сменила дислокацию…
Я ничуть не умаляю профессионализма психологов и педагогов – как дошкольного, так и школьного образования. Но они оказываются бессильными, когда действуют в одиночку, без участия родителей. Когда те отрицают очевидную проблему с родным чадом как таковую, ее масштабы и возможные последствия. Или когда сами сотрудники учебных учреждений боятся напрямую озвучить явно патовую ситуацию с тем или иным своим подопечным: перед родителями — из страха, что те пожалуются «выше», перед начальством – опасаясь, что их работу признают плохой. Вот и призывают «не выносить сор из избы», а из малолетних тиранов, уяснивших, что «они же дети…» и потому им все дозволено, вырастают потенциальные «ивантеевские стрелки».
Откуда диссонанс?..
В то же время и родители загнаны в угол, да и сами дети. На первых возложена практически тотальная ответственность за юное поколение, вплоть до обеспечения безопасного пребывания отпрысков на территории школы/детсада и качество их образования. На школьных собраниях мы подписываем кучу бумажек из категории «Беру на себя ответственность за жизнь и здоровье ребенка», обязуемся рисовать картины на всевозможные выставки и готовить тематические презентации («Чтоб не стыдно было за детей – делайте сами!»). Мы обещаем шерстить соцсети в поисках опасных аккаунтов – да-да, в период истерии по поводу «синих китов» и «групп смерти» классных руководителей обязали мониторить интернет, но поскольку у них «и без того куча дел, а зарплата маленькая», эту миссию возложили на родителей. Мы добровольно-принудительно сдаем деньги в фонд группы, класса, школы, причем далеко не на самые насущные статьи расхода этих «пожертвований» — ремонт потолков-полов-стен, оформление рекреаций, подарки учителям-воспитателям, участие в дистанционных олимпиадах, задания которых сами же и выполняем ради престижа педагога («Не ударьте в грязь лицом!»), и т.д. Отказаться – нельзя, потому что иначе велик риск, что успеваемость твоего ребенка плавно снизится. Только доказать предвзятость вряд ли получится.
При этом нам говорят: «Современные дети очень сложные, трудные. Вы бы видели, как они ведут себя на уроках!..» Нам бы и впрямь хотелось видеть то, что происходит внутри школы или детсада. В наш мультимедийный век организовать это не трудно. Можно было бы оснастить классы, группы веб-камерами с онлайн-трансляцией для родителей. Уж на это не грех и деньги сдать: и ради безопасности детей, и ради их воспитания, и ради хорошей учебы, а главное – ради возможности регулировать эти процессы, объективно оценивая ту или иную ситуацию. Потому что дома «сложные дети» рассказывают о том, как грубит учитель, как занижает оценки, попутно выговаривая, что не сданы деньги в фонд школы. Как не приняли рисунок на выставку, потому что он «корявый» («Сам, что ли, рисовал? Почему мать не помогла?»). Как «Костик ударил, а воспитательница не увидела – она по телефону говорила…». И многое другое. Сложным детям, на мой взгляд, сложно потому, что они видят подобные двойные стандарты, исполнение требований для галочки, фальшивые ценности, что и вызывает в их детских мозгах нешуточный диссонанс. Да и у нас, взрослых, тоже.
Елена НЕВИНСКАЯ
*Имена вымышлены.
